Некто, смещающий ось Земли шагом за дверь.
Урок ЗОТИ, по традиции, был у Гриффиндора вместе со Слизерином — и это касалось всех курсов. Так что, прийдя на вторую пару, шестикурсники столкнулись с отучившимися старшими товарищами.
Впереди слизеринских почти уже выпускников шла довольная, раскрасневшаяся, будто на морозе, Диана. Лицо Картер выражало чистейшее удовлетворение, которое Гарри ранее видел после особенно уховертливых дуэлей. Вот уж действительно, кому что…
— Эй, Диана? — окликнул девушку Тед Нотт. Сын сидящего в Азкабане боевика, он упрямо не выказывал враждебности никому, предпочитая отмалчиваться. Ждал. Гарри знал, что дождется он визенгамотской трибуны. — Ну что? Как новая?
читать дальше— Замечательная женщина, — хмыкнула, притормозив и в открытую поздоровавшись с Поттером. — Практичка. Мы с ней в одном стиле работаем, — блаженно пояснила она, — хотя вряд ли тебе это что-то скажет.
— А как насчет ассистенточки? — оскалился Блейз.
— Темнее темного, — пряча улыбку, гарантировала Диана. Ох-хо, подумал Гарри. Ох-хо.
* * *
Эммелина Вэнс и впрямь имела с Дианой Картер кое-что общее. Диану тренировал отец, Ударник Джон Картер, а они с Эммелиной посещали одних и тех же ведомственных инструкторов.
Так думал Гарри, глядя со свтоего привычного места повередь аудиторного склона то на неестественно прямую спину развернувшейся к доске Эммелины, то на гибкую фигуру Долоховой, скупыми па рисующей барьеры вокруг импровизированной дуэльной площадки.
Первые ряды парт, столик с курсовой литературой, да даже — о ужас — кафедра, с которой Амбридж так любила вещать чушь собачью — все это было сдвинуто по стенкам, оставляя перед доской пустое ровное пространство, так подходящее для истребления ближнего.
— Похоже, занятие будет в духе старины Крауча, — тихо улыбнулся Гарри, толкая Рона под бок.
— А? — не сразу пришел в себя рыжий, засмотревшись. — А. Да. Посмотрим, чего будет интересного, капитан. Да. Мы-то всегда готовы показать хороший рейд, так ведь?
— Да уж надеюсь, — вздохнул Гарри, видя, куда Рон нет-нет, а и посматривает.
Впрочем, Удивительный Уизли был неудивительно не одинок. Меж рядами парт в зеленом секторе и окружностью, по которой порхала Ульяна, то и дело пробрасывая косу за плечо, можно было вешать топор. Слизеринцы излучали любопытство, интерес, ожидания, опаску — Малфой был знаком с Антонином лучше прочих — и чистое, кипящее забини. Иное слово просто не описывало Блейза, конечно же: слизеринец черного дерева еще не научился куртизировать целую страну и пока еще тренировался на девицах.
Но шел, шел и обеспокоенный шепоток — по красному сектору. Многим, очень многим было странно, что девушка с такой фамилией объявилась в таком месте. Кто-то решил, что Хогвартс очень изменился за лето, и изменился не к добру, кто-то, во главе с той же Лавандой, въедливо анализировал манеру ассистентки одеваться, держать себя и существовать. Молчание и понимание людей со значками — на курсе с двумя серебряными-то и одним золотым! — тоже серьезно усложняло ситуацию.
— Ну что же, — Эммелина наконец развернулась — четко на сто восемьдесят, на каблуках, так, что взметнулись полы мантии, — если вы закончили нас обеих разглядывать — я начну.
Эммелина отошла от доски; на ней было записано неожиданно немногое: «Темные искусства во время гражданской войны. Вам следует выжить».
— Слушайте меня внимательно! — Вэнс резко приложила палочкой по левой ладони. Гарри помнил, что она не сжимается до конца. — Я не знаю, кто из вас на какую оценку тут идет. Я понятия не имею, найдется ли в Англии через два года хоть кто-то, кто сможет поставить вам оценки. Я не собираюсь, принципиально не собираюсь давать вам темы о правомерности применения защитных заклинаний, хотя это отчего-то треть программы вашего курса.
Она прищурилась, оглядывая две стайки подростков перед ней.
— Это все неважно. Сейчас уже очевидно, что единственную проверку ваши знания ЗОТИ получат прямо на поле боя. Вашим единственным экзаменатором сейчас может быть только Волдеморт! — палочка сечет воздух снова. — Спросите тех ваших, кто в том году был в Отделе Тайн. Они его видели. И пересдачу у него сумел получить только Поттер — тогда, в восемьдесят первом! Вам — никому из вас — так не повезет, даже студенту Поттеру. Или сдаете, или не сдаете.
Послышались еще более громкие шепотки. Гермиона отчетливо нахмурилась. Она вообще не любила, когда обстоятельствами Гарри — либо кого угодно еще — начинали жонглировать, и Поттер был ей за это благодарен.
— Поэтому сейчас мы пройдем шесть тем сразу, — усмехнулась Эммелина. — Долохова, акт!
Ульяна флегматично взяла со стола свиток, развернула, увеличила и пришпилила к доске клеящим заклинанием.
— Это, как видите, копия закона о самообороне от девяностого года, — пояснила Эммелина. — Еще ничего, гибкий. Долохова, второй акт!
Тот же процесс, стройные ноги Ульяны, обтянутые непривычными черными брючками, печатают шаг, еще один свиток виснет на доске поверх первого.
— Извлечения из Статута, — снова пояснила Вэнс. — Со свидетелями нельзя, ущерб магглам с тебя взыщут, все как не нужно. Долохова, закон о регистрации палочек, — дирижировала Ульяной она, — Долохова, пункт устава Ударного отряда о праве применения силы при аресте… Так. Инсендио!
Бумага в несколько слоев горела на доске, нарушая все правила пожарной безопасности, но Уля следила за пламенем, подняв палочку.
— Запоминайте! — протянула к ним развернутую ладонь с тонким белым шрамом Эммелина. — Весь мой курс можно использовать, когда вы хотите выжить, и нельзя использовать, когда никогда!
Весь состав ФОБ незримо выпрямился. Вот, вот такой Орден Феникса они, положим, могли считать старшими товарищами — и учителями. Эммелина, кажется, специально спросила о первом уроке Амбридж и перевернула его.
— И послушайте, — развернулась она к слизеринцам, — послушайте ветерана. Я знаю, что мой курс понадобится вам, кем бы вы ни были, — взгляд на Драко, — как бы далеко не стояли, — взгляд на Блейза, — как бы ни привыкли расходиться с неприятностями на встречных курсах, — взгляд на Теодора. — Вы — дети мира, а я знаю, что война, раз начавшись, придет к каждому из вас. И мы будем изучать не крепость замков или ветошь на табличке с адресом, а дубину у ваших дверей. Кто бы в них не ломился!
Слизеринцы выдохнули. Тут о политических пристрастиях Вэнс, похоже, знали далеко не все, а Малфой с Ноттом молчали.
— И, раз уж урок у нас первый и задать вам я ничего еще не успела, — ухмыльнулась Эммелина, как-то неестественно, кажется, лицевые нервы у нее тоже от чего-то тогда пострадали, — то сейчас давайте-ка я проведу, как у нас раньше водилось, демонстрацию для гостей. — Долохова, помогай.
— Что мне тут можно, мадам Вэнс? — осведомилась Уля, вступая в круг мягко и выкидывая палочку из чехла одним движением. Дурмстранг.
— Не думаю, что ты меня чем-то сразу удивишь, — Вэнс тоже вышла в круг, снимая палочку с пояса. — А зрителей ты прикрыла. Ну, начинай!
То, что последовало дальше, вызвало на Гриффиндоре ступор. Более-менее спокойна была разве что Гермиона — и Эммелина как боевик еще старого дамблдоровского состава, и Ульяна, для нее прежде кузина Виктора, чем кто-то еще, как раз имели у нее кредит доверия. Ну и Рон сохранял лицо — правда, не замечая этого, сломал перо в пальцах в особенно решительный для Ульяны момент. Прочие же… кажется, Лаванда прошептала в самом конце «Ой, мамочки…».
Дамы по очереди хлестали друг друга сплошной Темной магией. Не Непростительными, это слишком узко, а весьма полным атакующим арсеналом Думстранга, из которого сам Поттер как следует только Темный Хлыст и освоил. Черыные сполохи масляного дыма, веер из смолистых едких капель, какое-то вишневое пламя — все это каждая щедро выдавала оппонентке и каждая же принимала на вполне конвенционные заклинания из продвинутого ЗОТИ.
Поттер просто прикидывал, что с Улей, он, конечно, справился бы достаточно быстро, а вот с Вэнс пришлось бы работать сверхаккуратно. Но прочие были далеки от того, чтобы мотать на ус — Гриффиндор был возмущен.
А вот Слизерин встретил окончание дуэли стоячей овацией. Тед Нотт встал одним из первых, но, хлопая, смотрел на Гарри. «Ну, Поттер, что скажешь? Что скажешь на чистую Темную тему в твоей милой школе?».
Гарри поднялся и захлопал.
* * *
Чуть позже, когда Эммелина раздала всем задание, а Гермионе с Теодором еще и здоровенный список литературы по курсу, к кафедру вышла Ульяна.
— И еще одно, — улыбнулась она, еще немного не отошедши от дуэли, — я — как вы понимаете, постоянный ассистент. Живу тут, — пояснила она более подробно. — Так что если с практикой будут трудности, то мы сможем как-то собрать консультацию. Да.
Рон усмехнулся. Гарри прочел в этой усмешке, что рыжий будет таскаться на каждую консультацию. На каждую. Разумеется, из любви к высокому искусству уязвлять ближнего своего. Но и тут Рон был неоригинален. Воздвигся Забини:
— Мадам Долохова, — великосветски поклонившись в сторону кафедры, начал он. — Зачем же нам такие сложности? В конце концов, мы будем рады видеть вас в слизеринской гостиной. Уверены, вам есть о чем рассказать… о чем поговорить…, — он все понижал голос, а Рон все хрустел пальцами, по одному.
— Да. Проще будет договориться со всем курсом, — улыбнулась Улечка, и Гарри эту улыбку по Польше помнил. Пожалуй, обойдется без расчленения, но за остальное, право же, нельзя ручаться даже и Трелони.
Не оборачиваясь, Гарри ткнул Рона под ребра.
— Сидеть. Эту на такое не поймаешь.
— А на что поймаешь? — буркнул Рон — и осекся.
Ага.
Прочий Гриффиндор также испытал краткие позывы к экстренному суду Линча.
— Да как он смеет?! — драматическим громким шепотом возопила Парвати.
— Да как ОНА смеет?! — уточнила куда более практичная Лаванда.
Рон закипал, Гермиона раздумчиво покачивала головой — а Гарри и Эммелина обменялись быстрыми улыбками. Матерь Мерлинова, в войну парад подросткового ада выглядит почти освежающим!
* * *
Однако все, в том числе и шестикурсники, уходит — и скоро в кабинете остался только Поттер с лейтенантами, с одной стороны, и пара его хозяек — с другой. Эммелина, и попросившая их задержаться, что-то наскоро дописала в журнале и подняла на трио глаза.
— Ну как?
— Ну, мы такого точно раньше не видели, — развела руками Гермиона. — Точнее видели, но в Отделе. Ну, еще Виктор кое-что показывал, — добавила она чисто для полноты картины.
— Мне понравилось, — улыбнулся Рон, над челом которого рассеялись тучи. — Научиться бы, мадам Вэнс, а?
— Всегда можем поработать, — кивнула Ульяна. — Витя занят обычно, я — нет.
— И то правда, — воодушевленно отозвался Рон. — Ну договоримся. Гарри, ты-то что скажешь?
— Красиво, — подвел черту Гарри. — Страшная и ужасная черная магия, от которой вполне можно отбиться, если уметь. Вот только ни те, ни другие тут этого не заметили. Слизерин и Гриффиндор глядели на форму меча, а не на работу щитом. Дайте угадаю, с Хаффлпаффом и Рейвенклоу прошло нормально?
— Именно так, — Эммелина согласно наклонила голову. — Гольдстейн так и озвучил — умный юноша.
— Приметливый, — уточнила Ульяна. — Как и Падма.
— С тем и держу, — гордо ответил Поттер. — Но звали вы нас не за этим. Есть новости, мадам? — он подтянул от ближайшей парты стул и уселся на него лицом к спинке напротив стола Эммелины.
— Именно так, — согласилась она. — Вы, вообще, садитесь. А то всякое может быть, конечно.
Рон взгровмоздился на стол и нетерпеливо уточнил: — Ну так?
— Фадж сбежал, — бросила Вэнс.
— Как то есть сбежал? — вскинулась Гермиона. — Он ведь под домашним арестом. С аврорами. Я узнавала через контакты Риты, — пояснила девушка на взгляд Гарри.
— Она все тебе правильно передала, — развела руками — с разной скоростью — Эммелина. — Однако он все же исчез, исчез еще позавчера.
— Позавчера, — поморщился Поттер. — Этого следовало ожидать. Я тут получал намеки, что Скримджер относится к нашему дорогому Верховному Правителю чуть более по-человечески, чем надо бы. Надежные намеки от одного маленького, но умного господина, — Гермиона, Ромни знавшая, кивнула понимающе. — Но не придал значения. Стыд мне.
— Стыд подождет, — оборвал Рон. — Где ж он теперь-то шарится и чем это нам всем грозит, а?
— Это известно, — скорбно ответила Вэнс на полет сознания Уизли. — Он всплыл как раз нынче утром, — долгая пауза. — В Париже.
— И это не все, — бросила Ульяна. — Я получила весточку от брата. В их газету он тоже писал.
— Ну и? — Гарри уже бросил разбираться в Долховых, проще спросить.
— Хочет пресс-конференцию. Четырнадцатого числа. Грозится всех разоблачить.
Ну вот ведь. Ну вот ведь! Гарри подумал о том, как некстати может быть маленький толстый ублюдок, о котором все забыли — вспомним Петтигрю, вспомним Флетчера.
— Кого разоблачить-то? Кого? — спросил он потолок над собой. — Дамблдор мертв. Скримджер от него теперь худого слова не дождется. Волдеморта я разоблачил, еще когда это не было модно.
— Тебя, — буркнул Рон. — И мадам Амелию. И Орден Феникса, насколько он в курсе дела.
— А меня-то в чем? — недоуменно сдвинул очки Гарри.
— В мадам Амелии, — вздохнула Гермиона.
— Да, — поморщилась Ульяна. — Он объявит ее агентом четырех разведок разом, не говоря о планах к военной диктатуре. Я уже знаю.
— Знаешь ли, нет ничего такого, что можно было бы вменить мадам Боунс, при этом то же самое не предъявив и нашему уважаемому Руфусу, — отмахнулся Гарри. — А тут мы уже все выяснили.
— Мы, кажется, говорим о Корнелиусе Фадже? Невысокий, полный, дурацкий зеленый котелок? — саркастически поинтересовалась Эммелина. — Так что я бы не стала ожидать от него чистоплотности и логики.
* * *
Впервые в новом учебном году Фронт Обороны Британии собрался только в пятницу — как всегда, на Гриммо. Установочное, по факту; народ собрался рассказать о своем житье — чтобы вместе попробовать понять, куда скачет буйный фестрал постпереворотного общества.
И Чемпионы, и Близнецы спокойно трудились каждый на своей работе; сведения из Министерства шли, деньги собирались, Крам к восторгу болельщиков ловил снитчи. Он рассказывал короче всех — в спортивном мире войны почти что не заметили, разве что пара человек озаботилась поиском иностранных контрактов. Пока пара.
Близнецы пришли со сладостями, уверяя, что они безопасны. Торговый капитал понемногу оттягивался из страны — но медленнее, чем Гарри ждал. Ушел фаджистский пресс взяток, временно замерла тасовка собственников — похоже, Скримждеру было искренне не до того. Пока что бывшие получатели денег были для него более вкусной целью, чем сами деньги.
Именно такое впечатление оставил Седрик. Диггори получил резкое повышение и щедрую прибавку — юноша теперь был старшим Центра сети летучего пороха. Удивительно? Да нет, не особенно — из Отдела Транспорта сохранили работу слишком уж немногие. Миссис Эджкомб и всех, кто имел к ней хоть какое-то касательство, вышибли на улицу к пикси с максимально позорными формулировками, почти «Скажите спасибо, что не посадили!». И юный Диггори, сын главы Отдела Существ, пришелся ко двору тем более, что Амос свое кресло непоколебимо сохранил. Похоже, пока еще никто не понял, что ребятишки из ФОБ теперь были почти свободны в перемещениях своих.
Пришла и Энджи Джонсон. Ее новая профессия вызвала у Гарри приступ не то ностальгии, не то дежа вю: девушку приняли младшим спортивным репортером в «Пророк» после того, как старший отдела спорта от греха подальше переехал с семьей в Америку. Сколько, сколько же Гарри наслушался про тот же самый отдел с почти теми же самыми людьми и командами за все эти годы от своей милой супруги! Дал бы и самой Анджелине пару советов, а только как их объяснить? Разве с Ритой свести.
Так или иначе, пока Гарри предавался воспоминаниям, а Рон как-то вдруг не знал, куда девать глаза, Джонсон рассказывала. «Пророк» пребывал в полном раздрае. Казалось бы бессмертный Кафф эмигрировал во Францию еще летом, Рита Скитер была уже что-то никакой не Скитер, а оставшимся надо было немедленно разбираться, куда дует ветер. Старый Енох Лимус, заведующий научным отделом, оставшись за редактора, открытым текстом довел новую политику газеты: «Републикуем и молчим».
Майлз нынче выглядел куда как менее лощеным, чем еще летом. Поэт, флейтист и слизеринец чем-то отдаленно напоминал сейчас Ремуса Люпина. Достоинство сохранено, а вот с целостью одежды хуже. Он сейчас устроился на теплицы реагентов к Белби — здоровенные, постоянно дышущие влажностью пещеры под северными холмами, где выращивались магические растения для зелий — три, четыре урожая в год. ТРИТОН по гербологии Блечтли имел, но не более того — и скромных денег хватало лишь на счета за опустевший отцовский домик, еду и изредка книги.
Он рассказал, что и как сейчас у таких же рабочих — небогатый люд не знал уже, что и думать. Видный фаджист Дамокл Белби выжимал из рабочих все соки, но и сейчас был слишком богат, чтобы присмиреть. Скримджеру верили далеко не все — а кое-кто в курилках откровенно надеялся, что прийдет Волдеморт и повесит Дамокла на кишках.
Флер была, как всегда, обворожительна и не слишком информативна: в Гринготтсе не происходило вообще ничего. Ничего нового — или ничего заметного.
Выслушав народ, Гарри перешел к своим обязанностям. График тренировок удалось сбить очень быстро — народ все еще горел энтузиазмом, и даже Рон сумел отстоять себе немного квиддича, пообещав зато неукоснительно работать с Общим классом. Ну, его можно понять — все-таки капитан этого года. Тем более, что характерно, Долохова немедленно вызвалось ему с Общим классом помочь — Гарри с Виктором только переглянулись.
— Дальше! — прервал преня Гарри. — У нас тут глядите кто вернулся, — он махнул рукой, подзывая Кевина Энтвистла. — И у него есть что нам рассказать. Ведь так, Кевин?
— Именно так, капитан, — спокойно отозвался рейвенклоу. — Будучи в Штатах, я немного посидел над домашним заданием с двоюродным дядей, — он пояснил, — он у меня маггл и преподает много чего касательно математики в одном университете. Разумеется, про наши дела ничего не знает.
— Тем ценнее, — одобрительно кивнул Гарри. — И к чему пришли?
— Показываю, — Кевин снял с лацкана партийный значок. — Господа, дамы, капитан уже говорил, что на них протеевы чары. Как на монетках тогда. Так вот, гляньте на заднюю сторону.
Народ послушно развернул значки, рассматривая выбитые номера — восемь цифр. И зачем так много?
— Идея такова, — говорил Кевин обстоятельно, будто доклад читал. — Правя эти цифры на своем значке, Гарри будет переделывать их и у вас, и восемь одних и тех же цифр придет к вам всем разом. А дальше смотрите…
Кевин взял у Гарри его золотой значок и провел палочкой над молнией в круге. Значки в руках аудитории разогрелись — и люди начали рассматривать уже новую комбинацию.
— Первые четыре цифры — это время передачи приказа, — пояснил Энтвистл. — Проставляется автоматически, это как функция подписи в прытких перьях. Время — гринвичское нулевое, если что. Пятая цифра, — продолжил он, — это к кому приказ относится. Пока что у нас будет единица для «всех, кто в Хогвартсе», двойка для «всех с серебряными значками» и ноль для «всех способных держать оружие», что ли. Там посмотрим, как придется делиться.
Аудитория молчала. Пока вроде все было понятно.
— Ну и последние три — это сам приказ, — объяснял дальше Кевин. — То есть, пока мы с Гарри придумали штук сорок кодов, надо будет — добавим, конечно, но пока последняя цифра всегда будет нулем. Глядите, — он извлек из сумки стопку отпечатанных на вполне маггловском ротапринте листов. — Команды придется выучить. Пока это не так трудно.
— А как насчет легилеменции? — спросила Падма Патил. Гермиона не спрашивала — онабыла в курсе дела, еще помогая с зачарованием. Гарри повернулся к Падме и ответил вместо Кевина.
— Знающий легилемент у Волдеморта, как я понимаю, один. И этот один здорово занят, — он хмыкнул. — Но все равно, в случае исчезновения любого из нас код команд будет изменен: словарь имеет четкую структуру, и все числа будут сдвинуты по одному и тому же принципу.
— То есть, значит, — уточнил Терри Бут, — мы тут совершенно никак не исключим ситуацию, когда будет всерьез плохо и больно?
— На самом деле, — ответил Гарри, — «плохо и больно» — это нормально для гражданской войны. Вопрос, кому.
— Увы, это так, — покачала головой Гермиона. — Мы имеем дело со стаей мстительных сумасшедших, и нужно быть готовыми прятать близких, кстати, — она подумала. — Ну, как раз для тебя, Терри, и для Сьюзи это не так уж актуально, а вот у меня есть план…
* * *
Когда все разошлись — и мягко ушла, намекая на вечернюю Выручай-комнату с чаем и книжками, Сьюзи, и умаршировала, печатая каблучками шаг, Долохова — Гарри заметил у шкафа присевшего на все тот же кресломешок Рона с книжкою в руках. Ну надо ж.
— Эй, Рон, — окликнул друга Гарри. — Шкаф свободен, вообще-то.
— Да вот, Джулию проводил, а сам как-то зачитался, пока в очереди, — развел руками Рыжий. Имечко Долоховой онвсе еще никак не мог осилить.
— А что у тебя там хоть такое интересное? — Поттер заглянул ему через плечо, ожидая увидеть все те же фото жженых пустыней танкистов под Юнион Джеком, но нет. Танки, разумеется, на фото рядом с убористым текстом тоже были — но явно не те. «Тигра» посмотревший немало военных фильмов Гарри опознал решительно и уверенно. — Ничего себе. Это у тебя что теперь, вместо квиддича?
— Да нет, — отмахнулся Рон. — Просто захотелось узнать, как воюют магглы. Ну, то есть, я и к Сьюзи ходил, она сказала, что нужен Черчилль и Лиддел-Гарт, ну первый так-то нормально, но длинный, сволочь! — Уизли скорбно вздохнул. — А второго я, наверное, просто не могу понять.
— А это у нас что? — Гарри отметил, что к Боунс Рон сходить не постеснялся, притом не через него.
— А это Дуглас Кей, — Рон показал небольшую книжку. — Чисто про танки, зато по делу все.
— И что ты полезного оттуда вычитал? — хмыкнул Поттер. Похоже, что Рон подходил к бронетанковым силам вот точно так же, как к Пушкам Педдл.
— Да вот глянь, — Рон продемонстрировал Гарри заложенную страницу. Ну да, Тигр, серый, большой, чуть угловатый, с пушкой, как бы говорящей, что все очень, очень серьезно. Такой, какой обожают показывать крущащим дома во всех и всяческих фильмах про злых немцев. — Эту штуку зовут «Тигр», да. Он здоровущий, очень сложный, очень дорогой и очень злой, — Рон рассказывал, явно увлекаясь. — Броня толстая, бьет далеко и больно. В общем, в деталях я так-то не разобрался, но вот такой он, что немцы набивали на нем очень, очень много личных очков. Прямо все в медалях.
— И? — спросил было Поттер, но Рон уже с дикой скоростью листал назад. То, что он показал, было меньше, ощутимо меньше.
— Это — русский Т-34, — пояснил Рон. — Русские тогда клепали их быстро, не сразу качественно и недорого. И помногу, и не то чтоб хороших, но нормальных.
— И? — повторил Гарри настойчивее.
— И выиграли войну, — торжественно закончил Уизли. Гарри расхохотался.
— Я тебя поздравляю. Ты только что объяснил, зачем у нас тут ФОБ, а не мы трое по лесам шатаемся.
— А вот об этом я не думал, «Тигр» ты наш, — хмыкнул Рон в ответ. — А вот знаешь еще я о чем думал?
— Ну?
— Знаешь, Гарри, вот если так задуматься, — морда у Рона стала мечтательной, — то между танком и фордиком «Англия» не так уж и много настоящей разницы…
Картина танка, какого-нибудь «Кромвеля» пускай даже, летящего над Запретным лесом, хищно поводя башней, запечатлелась в мозгу Поттера еще очень надолго. Хотя ведь даже не «Кромвель»!
— И откуда ж ты в Шотландии возьмешь этот самый Т-34, чтобы на нем рассекать небеса?
— Чего Т-то? — буркнул Рон в сторону.
— А ты думаешь, я не понимаю, кого именно ты собрался на нем прокатить? — улыбнулся Гарри насколько только возможно без сарказма. — По крайней мере, Дракучей ивы можно будет не бояться.
* * *
Гарри оказался подвешен в воздухе. Все шло своим чередом безо всяких авралов и сюрпризов.
Первое собрание нового Общего Класса Рон с Гермионой провели почти без него, быстро побив народ по группам и цинично утвердив жесточайшее расписпание. Без него Сьюзи раздала нынешним пятикурсникам материалы к уже их будущим СОВ — на случай, если учить придется в библиотеке где-нибудь в Бостоне. Без него Невилл провел краткий, но пугающий инструктаж по технике безопасности и о первой помощи в случае чего. Даже Сьюзи, сидевшая рядом с ним, в основном тихо заполняла карточки на прибывших, а на него только фыркала и стряхивала ладонь с коленки под столом.
От самого же Гарри если что и потребовалось, то только воодушевляющая речь в начале и танец в конце — на предельной скорости, против Рона, Тони и Терри Бута разом.
Но то потом, а пока Поттер, выпрямившись за созданной комнатой из ничего кафедрой, говорил:
— …Вы — не партия, и я не прошу у вас ею быть. Для этого есть Фронт. Но вы — уже Британия. Мы перестаем быть детьми, народ, тогда, когда берем с прилавка палочку. Став магами, мы отвечаем за весь мир — вот что пытался втолковать мне Демблдор, пока я развлекался, как мог. Но втолковал, и теперь я требую от вас помнить три вещи.
Первое: я отвечаю за вас. Не так, как за своих боевых товарищей из ФОБ, но, с одной стороны, с вашими проблемами вы можете в любой момент прийти ко мне и к любому из тех, кто носит на лацкане значок. С другой — вы уже здесь, чтобы научиться решать ваши проблемы самим.
Второе: вы отвечаете за себя. Все, что от вас потребуют сделать здесь, вы должны сделать — или уйти. Родители, профессора, квиддичные капитаны и сам Волдеморт могут быть препятствием, но не могут быть оправданием. Вы здесь, чтобы взять свои жизни под уздцы, когда все вокруг идет галопом.
Третье: вы отвечаете за всех. Я рассказал, что наше обучение есть не обучение к экзаменам, а обучение к войне. Вот только если уж вы сможете что-то сделать — вы будете должны делать все, что сможете. Вы всегда сможете спасти своих близких, но если кто-то из вас оставит без помощи соседей или магглов, которым грозит та же опасность, то я учил вас зря…
Только посередине вводного занятия Гарри, ведя вслед за Сьюзи ленивый пересчет новичков, споткнулся взглядом о несколько необычных лиц. Нет, то есть, народу пришло много, но он всех их ожидал: если коротко, они пришли бы и раньше, но не хватало либо возраста, либо легального статуса. Взять Фэй Данбар, однокурсницу Гарри — девочка совершенно аполитичная, но искренне желающая пойти в аврорат; для нее это именно что замечательный учебный кружок. Рэнди Бэрроу, бывший охотник Рейвенклоу, напротив, приперся в майке «Дамблдор жив!» под мантией. Энди Керк, гриффиндорец-четверокурсник и загонщик этого года, пришел бы еще раньше вслед за почитаемым им Роном, но возраст мешал. Но были и другие…
Среди поворачивающихся за инструкторами голов выделялись две, поминутно обращающихся к самому Гарри. Черная и белая.
Ромильда Вейн, матерь Мерлинова, и тут она. Гарри почти почувствовал запах разгрызаемого Роном шоколадного котелка. Почти увидел год назад сожженную валентинку. И тут она! И тут она оглаживает его липким, ожидающим взглядом, будто он весь изрисован текущими, как часы Дали, мишенями. И что ж ей надо? Слагхорн не проводит в школе своих балов, и соблазнять ради знакомства с «ах, лучшими людьми!» ну совершенно некого.
Но Ромильда Вейн здесь и дана нам в ощущениях — с мягкими, чуть вьющимися черными волосами, острым подбородком и планомерно измеряющими Поттера черными глазами.
И ведь не выгонишь! «Парадокс Флетчера» в чистом виде — ты точно знаешь, что человек сволочь и несет эпические, эпические проблемы, но не можешь от него избавиться, потому что эти проблемы еще не произошли! Так что Ромильда просто рассматривала Гарри так, что он чувствовал себя не то экспонатом, не то фигурантом обложки глубоко сомнительного журнальчика.
Пытаясь отвлечься, Гарри поймал еще один взгляд. Блондинка. Серо-голубые глаза. Точеное личико. Тонкие губы. Да что такое… Дафна Гринграсс.
Вопрос, какого черта чистокровная по самые достатутные времена слизеринка делает в агрессивно интернационалистском Общем Классе Поттера, мог бы собрать много версий. Но Поттера больше интересовал другой — «Чего ждать конкретно от Дафны?».
Что мы вообще знаем о старшей Гринграсс, а? Ну, слизеринка, ну, ровесница. Сестра Астории Малфой — как-нибудь потом. Не менее потом — жена хитрой скотины Нотта; супруга невидимая, несветская, нескандальная, самое оно для консервативного лидера. Приглашала его на бал на четвертом курсе — но так, порисоваться же. Знает Майлза. И, в общем-то, все!
Но сейчас девушка молча сидела и слушала — Гарри поймал себя на том, что, говоря речь и по привычке выбирая в зале одно лицо для обращения, прочитал весь пассаж именно ей. Потому, прежде всего, что Дафна слушала исключительно внимательно. Гарри представил себе Тедди Нотта, уже разменявшего те же сорок, читающего свою очередную визенгамотскую филиппику уже жене.
Она слушала его не так, как Сьюзи — Сью получала информацию, обдумывала ее, ставила на удобную полочку, подшивала в альбом с вырезками и рисунками; Дафна же воспринимала речь на звук. Такие разные чистокровные, право, в концепции факультетов что-то да есть.
Вопрос в другом. Какого черта она здесь забыла?
* * *
— Дафна, ты не могла бы задержаться? — спросил Гарри у Гринграсс, пропуская студентов в дверь. Гермиона подняла было брови, но быстро прошла мимо — она тоже все занятие косилась на девушку подозрительно. Ромильда попыталась было задержаться тоже, но Сьюзи, проходя мимо, просто взяла ее под локоток: «Мисс Вейн, пойдемте, поможете нам с литературой».
Дафна осталась стоять у двери, пока в зале не осталось ни одного человека. Стояла, ждала, демонстрируя прекрасную осанку и серьезнейшим образом сжатые губы. Гарри заперся и призвал два кресла, плюхнувшись в свое.
— Ладно, я думаю, ты ждешь этого вопроса, — мягко начал Гарри. — Расскажи, почему ты здесь?
— Я здесь не первая со Слизерина, Гарри, — старшая Гринграсс даже не подумала сесть. — Ты и остальных спрашивал об этом?
— Да, оба раза, — кивнул Гарри. — Но у них были причины. Майлз искал дела, Картер — умения. А что нужно тебе?
Девушка думала очень долго, раз, второй попытавшись заговорить. Но потом все ж таки собралась с силами — и уселась напротив Гарри, так же прямо сидя и тесно сведя коленки.
— Спокойствия, — выдохнула она. — Уверенности. Хоть чего-то хорошего.
— Тогда советую театральный кружок, — развел руками Гарри.
— Уже состою. И я не об этом, — медленно, спокойно поправила она светлые прядки, продолжая. — Сейчас на Слизерине плохо. Хотя откуда ж тебе знать…
— Я знаю, что Драко в глубокой депрессии. И, кстати, не виню его, — уточнил Поттер. — Представляю, из-за чего.
— Драко совершенно отшел от дел, а других осталось немного, — Дафна смотрела на Гарри широко раскрытыми глазами, демонстрируя унимаемый, но несомненый страх. — Тедди Нотт пытается уговаривать народ не терять терпения, но его слушают не все. Блейз, кажется, просто ничего не замечает. А Крэбб возомнил себя невесть кем, и…, — девушка сбивалась на все более и более тонкую скороговорку, и наконец дыхания у нее не хватило. Гарри наклонился вперед, к ней:
— Спокойно. Я представлял, что так будет, — вздохнул он, понижая голос.
Ну да, конечно. Какое же все знакомое… Начиная от Крэбба, готового выпустить все пламя ада, чтобы его хотя бы раз оценили как фигуру. Да и прочие — Гарри помнил, как вела себя консервативная фракция Визенгамота, компания о двух разноцветных лицах. Умница и оратор Нотт, вновь и вновь провозглашающий национальное примирение… на своих условиях — будто кастет в бархатной перчатке. Процедурный ловкач и светский пантер Забини, неизменно изворотливый в моменты мира и теряющийся при кризисах — как раз тогда, когда работали Грейнджер и сам Поттер.
— Мне нужно куда-то уходить, куда-то в сторону, — продолжила Дафна. — Слизерин сейчас лоялен непонятно кому, мы не понимаем, что происходит в школе… Что ты творишь в школе…
— …И ты решила это узнать?
— Не это, — покачала Дафна чуть наклоненной головой. — Я пришла посмотреть, чего это стоит и куда заведет. Пока — просто посмотреть. Ты ведь знаешь, что в ту войну Гринграссы ничем таким не занимались?
— Я знаю, что и сейчас не занимаетесь, — поспешил успокоить ее Поттер.
— Это правда, — Дафна посмотрела на Гарри снова, будто пытаясь поймать его глаза над стеклами очков. — Но мудро ли это?
Она произнесла это драматическим шепотом, чуть-чуть дыша приоткрытыми тонкими губками, чуть наклонившись к нему… Ага. Ага.
— Иди и смотри, — хмыкнул Гарри — и прошел к выходу.
* * *
Однако же Вейн его все же догнала — и, надо признать, догнала красиво. Как давно известно, лучше засада, чем погоня; в случае хогвартской планировки это всего лишь значило, что Гарри так и так придет спать к себе, в комнату шестого курса, меж храпящих и сопящих боевиков ФОБ. Вот по пути и перехватила.
Стоило только Гарри, проводив Сью до гостиной, завалиться сквозь Полную Даму, так обнаружилась Ромильда. О, что это было за зрелище! Пока у камина народ помладше во главе с Джейми Пиксом азартно и с воплями торжества перекидывался в плюй-камни, а Колин у дальнего столика сосредоточенно протирал зельеварным спиртом разобранный фотоаппарат, она сидела вдали от шумного бала.
Одна. На подоконнике. Окутанная пледом в красно-желтую шотладндку — так, чтобы он открывал плечи в школьной блузочке. Взгляд ее темных глаз падал то на подернутое вечерним туманом озеро за окном, то в книжку — Гарри подозревал Фифи лаФол — то, через ресницы, на вошедшего Гарри.
— Здравствуйте... капитан, — произнесла она чуть растянуто.
— Приветствую, — мрачно отозвался Гарри, радуясь, что фотоаппарат Криви сейчас в нерабочем виде. — Что-то случилось?
— Пока еще ничего интересного, — Вейн потянулась всем телом, позволяя пледу спасть с ее плечей и открыть девушку по пояс. — Но ведь вечер только начался.
— Пожалуй, что так, — согласно кивнул Гарри и ушел в спальню. Не оглядываться, только не оглядываться, думал он, пока входные чары супротив противоположного полу его от гостиной не отгородили.
* * *
Вести от юной Гринграсс вскоре нашли зримое подтверждение: Ульяна выбрала время зайти к слизеринцам. Собственно, она сопровождала Эммелину, наносившую визит профессору Снейпу, но осталась в гостиной, пока Вэнс ушла дальше.
Всего Долохова провела там около трех часов. Еще через два уже обсказывала Гарри свои впечатления.
— ...Странные люди, я бы сказала. Странные. Они веселятся там, и хвастаются этим. Но это какое-то разбитое веселье, — покачала головой Уля.
— ...Драко Малфой пытался не подходить ко мне близко — очень тактично, как бы случайно. Но отгораживался. Умный мальчик.
— …Теодор Нотт как будто думал все время, как оглушить меня вазой и выкинуть за порог, — улыбка. — Он опасается, что я куда-то их позову... и, наверное, ему все равно, куда. Он туда не хочет.
— ...А вот Блейз не опасается. Он веселится громче всех, острит, смеется, даже поет по-итальянски. Он везде. Он с каждым, — вздох. — Поттер, он боится.
— ...Не боится Винсент Крэбб. Грегори Гойл просто не может бояться, ему сложно бояться. А Крэбб думает, что все хорошо. Только медленно. Спрашивал, как у нас ведут себя с грязнокровками. Знаешь, было очень трудно «не понять» вопрос — но стоило того.
— …Кому там хорошо? Персефона грустная, но счастливая совершенно. Я и не думала, что такое бывает. Драко не отходит от нее вообще, и если бы девочка за него, дурака, не боялась… Ну, ладно. Миллисента, крупная такая девушка — ей спокойно, но ей, наверное, всегда спокойно. Девчонки Гринграсс, их там две сестры, обе мыслями где-то не здесь. Старшая много спрашивала о моих родителях отчего-то…
— …Знаешь, в чем проблема? Во всём. В том, как мне подавали чай, в том, о чем спрашивали, в том, как называли. Они изо всех сил пытаются вести себя «по-особенному», и каждый косится на другого, не выбивается ли кто. Они боятся, товарищ Поттер — не только войны, больше. Они боятся даже не уподобиться магглорожденным — нет, они боятся, что их с ними спутают. Или, того хуже, запишут в одни списки.
— …И все это потому, что они не понимают толком, что такое маг. Да, Рон цитировал мне твою речь в Классе. Он в таком восторге, что это почти смешно. И мило. Он хороший человек…
* * *
В гостиной было слишком шумно, а невеселые мысли о разъедаемом хаосом Слизерине хотели бы уложиться в голове. С одной стороны, что он Гекубе, что ему Гекуба? Но нет. Гарри снова ловил себя на желании решить даже те проблемы, что не особо ему и мешали — потому, прежде всего, что у него теперь были ресурсы решать проблемы. Можешь, значит должен, так, кажется, говорил… кто-то. Кто? Проще спросить у Сью.
Со Сью они должны были встретиться вечером — как всегда, в Выручай-комнате, впрочем, можно было бы повести ее в ванну старост. Улечься в теплую воду, расслабиться, развалиться — и только тогда предложить милейшей мисс Боунс раздеться и скользнуть в воду, поближе. Закрыть, так сказать, поднятый некогда Дианой образ. Да. Вот так и поступим.
Но потом. Потому что рядом была Гермиона, а народ так некстати расползся по спальням.
— Гарри, мне кажется, нам стоило бы поговорить, — сказала Гермиона, присаживаясь рядом с ним, у камина. Пальцы потянулись дернуть локон у уха и не нашли его.
— Разумеется, — кивнул Гарри. — Похоже, что-то давно разговор назрел, да?
— Не хотела отвлекать от дел. Все-таки это и мои дела тоже.
— Резонно, — кивнул Поттер. — Итак, что же тебя, собственно, настораживает? То, что я делаю? То, как?
— Ни то и ни другое, — покачала головой Грейнджер. — Точнее, и это тоже, но как раз тут ты спрашиваешь моих советов, и, наверное, все идет неплохо. Меня волнует то, что творится со всеми нами.
— А что с вами творится? — поднял брови Поттер, сплющивая молнию на лбу. Интересно, если отпустить челку, будет ли она похожа на вопросительный знак? Или на семерку?
— С нами творится власть, Гарри, — Гермиона была, разумеется, совершенно серьезно. — То есть, и со мной — может, я была тогда и впрямь немного тороплива насчет саботажа. Ну и с тобой уж точно, еще с того суда над Мариэттой — но тебе хотя бы некогда. А вот наши помельче… Ребята со значками даже не игнорируют старост — они ведут себя так, будто они и есть старосты.
— Ну да, — кивнул Гарри. — В этом-то вся идея. Мы организуем вобщество вокруг себя, Гермиона, просто потому, что больше, как оказалось, некому. Помнишь, когда-то мы говорили о домовиках? — Мерлин, это было всю вечность назад, на четвертом курсе! Как же давно… — Что они, в отличие от гоблинов, не борются за свои права, кажется, так, и поэтому ими должны заняться волшебники?
— Разумеется, — быстро, как клюющая птица, кивнула Гермиона. — И я не отказываюсь от своих слов.
— Так почему ты думаешь, что волшебники так уж лучше домовых эльфов?
— А почему ты думаешь, что мы лучше волшебников? — хмыкнула девушка, оценив логическую петлю. — Хотя погоди, ты упоминал. Нет других добровольцев?
— Есть, но это Волдеморт.
— Да, как же я могла забыть о Волдеморте? — наклонила голову Гермиона. — О великом Лорде, так? Как-то у нас очень много Лордов на одну Англию…
— Гермиона, прекрати, — отмахнулся Гарри. — Скажи, я сам себя хоть раз Лордом называл? Хотя бы один раз. Хотя бы перед кем-то? Ну же?
— Тогда почему ты делаешь то же самое? Тайная организация, школьные собрания, знаки принадлежности. Культ силы.
— Потому что мы с ним оба готовим войну, — явно признался Гарри. — Что Волдеморт в семидесятые, что я сейчас. Вот только в те годы Реддл точно знал, что война будет, потому что он ее и начнет, а я сейчас знаю это, так как видел, как он ее начинал. И ты тоже.
— И тем не менее ты превращаешь Хогвартс в то, чем он не является, — упрямо посетовала Гермиона. — Наверное, в Дурмстранг. Зачем же? Нам всем потом жить в этом обществе, и не все смогут… перестать маршировать.
— Затем, что сейчас общество, усилиями Волдеморта, уже не то, в котором мы в Хогвартс поступили, только и всего. Школа должна учить детей тому, что надо знать… и сейчас это в том числе и мои уроки.
— Класс — возможно. Но Фронт — это не только учеба, как я заметила.
— Это в первую очередь учеба! — наклонился к ней Гарри. — Учеба тому, за счет чего Люциус Малфой почти взял власть! Не деньги, не умение их зарабатывать, но умение держать групповую лояльность, Гермиона. Клан. Партия. Да что угодно! — он перевел дух. — У чистокровных есть семьи. Консервативные, либеральные, плевать. А что есть у таких, как ты… и я?
— Где наша Маглорожденная Национальная Партия в Магической Британии, ты хочешь сказать? — хихикнула Гермиона. Она явно, явно втягивалась в спор. Хороший знак.
— Не думаю…, — покачал головой Гарри. — Скорее, где наши Лейбористы, какими они были когда-то. Я ведь читал, там бывали и рабочие, и графы.
О том, что в БСФ у Мосли было, в общем-то, примерно так же, Гарри умолчал. Вспомнит или не вспомнит?
— И все-таки, ладно. Допустим, ты хочешь партию? — Гермиона так и этак поворачивала идею в голове. — Прекрасно, я за. Ты говоришь, что сейчас это должна быть вооруженная партия? Ладно, я вижу, почему, и согласна. Но потом? — она смотрела Гарри в глаза, а в его очках отражался свет камина. — Я уже говорила — что, если люди не захотят перестать играть в войну?
— Такие, как я, и нужны, чтобы прекращать такие игры, — ответил Гарри спокойно. — Жаль, если Скримджер об этом забыл.
— Но учишь ты именно им, — обвиняюще хмыкнула Гермиона. — Что, вот что ты делаешь с Роном? Да, он был неуклюж и вспыльчив, но сейчас он, кажется, искренне верит, что при желании некий Рон Уизли просто пробьет кулаком любую стену!
— И что в этом плохого? — пожал плечами Гарри. — Рон — отличный парень. Но он очень уж долго полагал, что в это никто не верит, знаешь ли. И со временем низкое мнение о себе его б до добра не довело б! Оттуда обидчивость. Оттуда упрямство, — обстоятельно перечислил Гарри.
— Но при чем тут твои забавы?
— Позволь, я расскажу тебе одну историю? — Гарри дождался спокойного кивка Гермионы и заговорил, — Когда-то я немного пообщался — не спрашивай, где и при каких обстоятельствах — с одним парнем из Махоутокоро. Обсуждали мы боевые искусства, ну да про это тебе больше Шимус с Дианой расскажут, я так, мимо проходил. Но! Он, например, сказал мне, что «внутреннее спокойствие есть внешняя сила» — вот так, буквально. Мне тогда показалось, что я понял, о чем он.
Гарри глубоко вздохнул, пока Гермиона думала:
— Ну, я что-то такое читала в книжке по Древнему Востоку, но это было давно, уж прости.
— Так вот, со временем я понял, что у нас, в Европе, это работает не так. У нас, — Гарри помедлил, нагнетая эффект, — у нас «внешняя сила есть внутреннее спокойствие». Рон — лучший пример этого, Гермиона. Смотри, ему уже ничего никому не надо доказывать, так он не злится уже, кажется, даже на Снейпа — а вспомни, как он первое время на Виктора смотрел? Да и я… неплохой пример. Ты знаешь про Дурслей.
— Значит, ты обрел внутреннее спокойствие? — Гермиона в это явно не верила.
— Не поверишь, но нет, — пожал плечами Гарри. — Помнишь: ибо ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой… Кое в чем старушка была права. Долг, Гермиона. Долг защищать то, где я уже неплохо устроился.
— Защищать и вести, Лорд Поттер? — прищурилась Грейнджер.
— Нет, — покачал головой Гарри. — Служить и защищать.
* * *
Гран-финал этого разговора, впрочем, наступил не здесь и не сейчас. Глубоким вечером, когда Хогвартс мирно спал, и только Филч чах над возвращенной наконец кошкой, опасаясь высунуть в коридоры нос, Гарри возвращался под мантией-невидимкой из ванны старост. Обогащенный парой интересных идей насчет Класса и сильно прибавивший в оптимизме — ну и чисто вымытый, раз уж все равно зашел.
Кто его знает, как он вообще заметил быстрым шагом восходящую к башне Гермиону? Все тем же пресловутым чудом мерлиновым, конечно. Да и то последовал Гарри за ней не сразу — боялся спугнуть. Да и сладости для горгульи расслабленный мозг придумывал как-то однообразно. Да и лестница была длинна и крута. Но он добрался.
Гермиона и директор Макгонагалл стояли по обе стороны портрета, будто хранители гербового щита. Симметрично, неподвижно, прямая осанка — жаль, не видно лиц, но они явно почти одинаковы. А с портрета вещал вполне велеречивый Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор.
— …Так что, милые дамы, я понимаю, чем вы обеспокоенны, — рассказывал он, будто всего прошлого лета не существовало, — и да, они действительно отчасти похожи. Смелость, упорство, вера в свою звезду, отстраненность. Печать трагедии — безусловно. Самолюбие — разумеется. Изворотливость, харизма, хитрость — пожалуй, пожалуй. Вот только Томас Реддл чувствовал превосходство там, где молодой Поттер, кажется, чувствует ответственность. Он может быть не слишком выдержан, может слишком уповать на силу там, где нужен анализ, и на знание там, где помогло бы понимание. Однако парень знает, что делает, — старый маг мгновение помолчал, и две гриффиндорки, старая и юная, вытянулись к портрету, как тростник на ветру.
— Я доверяю Гарри Поттеру.
Впереди слизеринских почти уже выпускников шла довольная, раскрасневшаяся, будто на морозе, Диана. Лицо Картер выражало чистейшее удовлетворение, которое Гарри ранее видел после особенно уховертливых дуэлей. Вот уж действительно, кому что…
— Эй, Диана? — окликнул девушку Тед Нотт. Сын сидящего в Азкабане боевика, он упрямо не выказывал враждебности никому, предпочитая отмалчиваться. Ждал. Гарри знал, что дождется он визенгамотской трибуны. — Ну что? Как новая?
читать дальше— Замечательная женщина, — хмыкнула, притормозив и в открытую поздоровавшись с Поттером. — Практичка. Мы с ней в одном стиле работаем, — блаженно пояснила она, — хотя вряд ли тебе это что-то скажет.
— А как насчет ассистенточки? — оскалился Блейз.
— Темнее темного, — пряча улыбку, гарантировала Диана. Ох-хо, подумал Гарри. Ох-хо.
* * *
Эммелина Вэнс и впрямь имела с Дианой Картер кое-что общее. Диану тренировал отец, Ударник Джон Картер, а они с Эммелиной посещали одних и тех же ведомственных инструкторов.
Так думал Гарри, глядя со свтоего привычного места повередь аудиторного склона то на неестественно прямую спину развернувшейся к доске Эммелины, то на гибкую фигуру Долоховой, скупыми па рисующей барьеры вокруг импровизированной дуэльной площадки.
Первые ряды парт, столик с курсовой литературой, да даже — о ужас — кафедра, с которой Амбридж так любила вещать чушь собачью — все это было сдвинуто по стенкам, оставляя перед доской пустое ровное пространство, так подходящее для истребления ближнего.
— Похоже, занятие будет в духе старины Крауча, — тихо улыбнулся Гарри, толкая Рона под бок.
— А? — не сразу пришел в себя рыжий, засмотревшись. — А. Да. Посмотрим, чего будет интересного, капитан. Да. Мы-то всегда готовы показать хороший рейд, так ведь?
— Да уж надеюсь, — вздохнул Гарри, видя, куда Рон нет-нет, а и посматривает.
Впрочем, Удивительный Уизли был неудивительно не одинок. Меж рядами парт в зеленом секторе и окружностью, по которой порхала Ульяна, то и дело пробрасывая косу за плечо, можно было вешать топор. Слизеринцы излучали любопытство, интерес, ожидания, опаску — Малфой был знаком с Антонином лучше прочих — и чистое, кипящее забини. Иное слово просто не описывало Блейза, конечно же: слизеринец черного дерева еще не научился куртизировать целую страну и пока еще тренировался на девицах.
Но шел, шел и обеспокоенный шепоток — по красному сектору. Многим, очень многим было странно, что девушка с такой фамилией объявилась в таком месте. Кто-то решил, что Хогвартс очень изменился за лето, и изменился не к добру, кто-то, во главе с той же Лавандой, въедливо анализировал манеру ассистентки одеваться, держать себя и существовать. Молчание и понимание людей со значками — на курсе с двумя серебряными-то и одним золотым! — тоже серьезно усложняло ситуацию.
— Ну что же, — Эммелина наконец развернулась — четко на сто восемьдесят, на каблуках, так, что взметнулись полы мантии, — если вы закончили нас обеих разглядывать — я начну.
Эммелина отошла от доски; на ней было записано неожиданно немногое: «Темные искусства во время гражданской войны. Вам следует выжить».
— Слушайте меня внимательно! — Вэнс резко приложила палочкой по левой ладони. Гарри помнил, что она не сжимается до конца. — Я не знаю, кто из вас на какую оценку тут идет. Я понятия не имею, найдется ли в Англии через два года хоть кто-то, кто сможет поставить вам оценки. Я не собираюсь, принципиально не собираюсь давать вам темы о правомерности применения защитных заклинаний, хотя это отчего-то треть программы вашего курса.
Она прищурилась, оглядывая две стайки подростков перед ней.
— Это все неважно. Сейчас уже очевидно, что единственную проверку ваши знания ЗОТИ получат прямо на поле боя. Вашим единственным экзаменатором сейчас может быть только Волдеморт! — палочка сечет воздух снова. — Спросите тех ваших, кто в том году был в Отделе Тайн. Они его видели. И пересдачу у него сумел получить только Поттер — тогда, в восемьдесят первом! Вам — никому из вас — так не повезет, даже студенту Поттеру. Или сдаете, или не сдаете.
Послышались еще более громкие шепотки. Гермиона отчетливо нахмурилась. Она вообще не любила, когда обстоятельствами Гарри — либо кого угодно еще — начинали жонглировать, и Поттер был ей за это благодарен.
— Поэтому сейчас мы пройдем шесть тем сразу, — усмехнулась Эммелина. — Долохова, акт!
Ульяна флегматично взяла со стола свиток, развернула, увеличила и пришпилила к доске клеящим заклинанием.
— Это, как видите, копия закона о самообороне от девяностого года, — пояснила Эммелина. — Еще ничего, гибкий. Долохова, второй акт!
Тот же процесс, стройные ноги Ульяны, обтянутые непривычными черными брючками, печатают шаг, еще один свиток виснет на доске поверх первого.
— Извлечения из Статута, — снова пояснила Вэнс. — Со свидетелями нельзя, ущерб магглам с тебя взыщут, все как не нужно. Долохова, закон о регистрации палочек, — дирижировала Ульяной она, — Долохова, пункт устава Ударного отряда о праве применения силы при аресте… Так. Инсендио!
Бумага в несколько слоев горела на доске, нарушая все правила пожарной безопасности, но Уля следила за пламенем, подняв палочку.
— Запоминайте! — протянула к ним развернутую ладонь с тонким белым шрамом Эммелина. — Весь мой курс можно использовать, когда вы хотите выжить, и нельзя использовать, когда никогда!
Весь состав ФОБ незримо выпрямился. Вот, вот такой Орден Феникса они, положим, могли считать старшими товарищами — и учителями. Эммелина, кажется, специально спросила о первом уроке Амбридж и перевернула его.
— И послушайте, — развернулась она к слизеринцам, — послушайте ветерана. Я знаю, что мой курс понадобится вам, кем бы вы ни были, — взгляд на Драко, — как бы далеко не стояли, — взгляд на Блейза, — как бы ни привыкли расходиться с неприятностями на встречных курсах, — взгляд на Теодора. — Вы — дети мира, а я знаю, что война, раз начавшись, придет к каждому из вас. И мы будем изучать не крепость замков или ветошь на табличке с адресом, а дубину у ваших дверей. Кто бы в них не ломился!
Слизеринцы выдохнули. Тут о политических пристрастиях Вэнс, похоже, знали далеко не все, а Малфой с Ноттом молчали.
— И, раз уж урок у нас первый и задать вам я ничего еще не успела, — ухмыльнулась Эммелина, как-то неестественно, кажется, лицевые нервы у нее тоже от чего-то тогда пострадали, — то сейчас давайте-ка я проведу, как у нас раньше водилось, демонстрацию для гостей. — Долохова, помогай.
— Что мне тут можно, мадам Вэнс? — осведомилась Уля, вступая в круг мягко и выкидывая палочку из чехла одним движением. Дурмстранг.
— Не думаю, что ты меня чем-то сразу удивишь, — Вэнс тоже вышла в круг, снимая палочку с пояса. — А зрителей ты прикрыла. Ну, начинай!
То, что последовало дальше, вызвало на Гриффиндоре ступор. Более-менее спокойна была разве что Гермиона — и Эммелина как боевик еще старого дамблдоровского состава, и Ульяна, для нее прежде кузина Виктора, чем кто-то еще, как раз имели у нее кредит доверия. Ну и Рон сохранял лицо — правда, не замечая этого, сломал перо в пальцах в особенно решительный для Ульяны момент. Прочие же… кажется, Лаванда прошептала в самом конце «Ой, мамочки…».
Дамы по очереди хлестали друг друга сплошной Темной магией. Не Непростительными, это слишком узко, а весьма полным атакующим арсеналом Думстранга, из которого сам Поттер как следует только Темный Хлыст и освоил. Черыные сполохи масляного дыма, веер из смолистых едких капель, какое-то вишневое пламя — все это каждая щедро выдавала оппонентке и каждая же принимала на вполне конвенционные заклинания из продвинутого ЗОТИ.
Поттер просто прикидывал, что с Улей, он, конечно, справился бы достаточно быстро, а вот с Вэнс пришлось бы работать сверхаккуратно. Но прочие были далеки от того, чтобы мотать на ус — Гриффиндор был возмущен.
А вот Слизерин встретил окончание дуэли стоячей овацией. Тед Нотт встал одним из первых, но, хлопая, смотрел на Гарри. «Ну, Поттер, что скажешь? Что скажешь на чистую Темную тему в твоей милой школе?».
Гарри поднялся и захлопал.
* * *
Чуть позже, когда Эммелина раздала всем задание, а Гермионе с Теодором еще и здоровенный список литературы по курсу, к кафедру вышла Ульяна.
— И еще одно, — улыбнулась она, еще немного не отошедши от дуэли, — я — как вы понимаете, постоянный ассистент. Живу тут, — пояснила она более подробно. — Так что если с практикой будут трудности, то мы сможем как-то собрать консультацию. Да.
Рон усмехнулся. Гарри прочел в этой усмешке, что рыжий будет таскаться на каждую консультацию. На каждую. Разумеется, из любви к высокому искусству уязвлять ближнего своего. Но и тут Рон был неоригинален. Воздвигся Забини:
— Мадам Долохова, — великосветски поклонившись в сторону кафедры, начал он. — Зачем же нам такие сложности? В конце концов, мы будем рады видеть вас в слизеринской гостиной. Уверены, вам есть о чем рассказать… о чем поговорить…, — он все понижал голос, а Рон все хрустел пальцами, по одному.
— Да. Проще будет договориться со всем курсом, — улыбнулась Улечка, и Гарри эту улыбку по Польше помнил. Пожалуй, обойдется без расчленения, но за остальное, право же, нельзя ручаться даже и Трелони.
Не оборачиваясь, Гарри ткнул Рона под ребра.
— Сидеть. Эту на такое не поймаешь.
— А на что поймаешь? — буркнул Рон — и осекся.
Ага.
Прочий Гриффиндор также испытал краткие позывы к экстренному суду Линча.
— Да как он смеет?! — драматическим громким шепотом возопила Парвати.
— Да как ОНА смеет?! — уточнила куда более практичная Лаванда.
Рон закипал, Гермиона раздумчиво покачивала головой — а Гарри и Эммелина обменялись быстрыми улыбками. Матерь Мерлинова, в войну парад подросткового ада выглядит почти освежающим!
* * *
Однако все, в том числе и шестикурсники, уходит — и скоро в кабинете остался только Поттер с лейтенантами, с одной стороны, и пара его хозяек — с другой. Эммелина, и попросившая их задержаться, что-то наскоро дописала в журнале и подняла на трио глаза.
— Ну как?
— Ну, мы такого точно раньше не видели, — развела руками Гермиона. — Точнее видели, но в Отделе. Ну, еще Виктор кое-что показывал, — добавила она чисто для полноты картины.
— Мне понравилось, — улыбнулся Рон, над челом которого рассеялись тучи. — Научиться бы, мадам Вэнс, а?
— Всегда можем поработать, — кивнула Ульяна. — Витя занят обычно, я — нет.
— И то правда, — воодушевленно отозвался Рон. — Ну договоримся. Гарри, ты-то что скажешь?
— Красиво, — подвел черту Гарри. — Страшная и ужасная черная магия, от которой вполне можно отбиться, если уметь. Вот только ни те, ни другие тут этого не заметили. Слизерин и Гриффиндор глядели на форму меча, а не на работу щитом. Дайте угадаю, с Хаффлпаффом и Рейвенклоу прошло нормально?
— Именно так, — Эммелина согласно наклонила голову. — Гольдстейн так и озвучил — умный юноша.
— Приметливый, — уточнила Ульяна. — Как и Падма.
— С тем и держу, — гордо ответил Поттер. — Но звали вы нас не за этим. Есть новости, мадам? — он подтянул от ближайшей парты стул и уселся на него лицом к спинке напротив стола Эммелины.
— Именно так, — согласилась она. — Вы, вообще, садитесь. А то всякое может быть, конечно.
Рон взгровмоздился на стол и нетерпеливо уточнил: — Ну так?
— Фадж сбежал, — бросила Вэнс.
— Как то есть сбежал? — вскинулась Гермиона. — Он ведь под домашним арестом. С аврорами. Я узнавала через контакты Риты, — пояснила девушка на взгляд Гарри.
— Она все тебе правильно передала, — развела руками — с разной скоростью — Эммелина. — Однако он все же исчез, исчез еще позавчера.
— Позавчера, — поморщился Поттер. — Этого следовало ожидать. Я тут получал намеки, что Скримджер относится к нашему дорогому Верховному Правителю чуть более по-человечески, чем надо бы. Надежные намеки от одного маленького, но умного господина, — Гермиона, Ромни знавшая, кивнула понимающе. — Но не придал значения. Стыд мне.
— Стыд подождет, — оборвал Рон. — Где ж он теперь-то шарится и чем это нам всем грозит, а?
— Это известно, — скорбно ответила Вэнс на полет сознания Уизли. — Он всплыл как раз нынче утром, — долгая пауза. — В Париже.
— И это не все, — бросила Ульяна. — Я получила весточку от брата. В их газету он тоже писал.
— Ну и? — Гарри уже бросил разбираться в Долховых, проще спросить.
— Хочет пресс-конференцию. Четырнадцатого числа. Грозится всех разоблачить.
Ну вот ведь. Ну вот ведь! Гарри подумал о том, как некстати может быть маленький толстый ублюдок, о котором все забыли — вспомним Петтигрю, вспомним Флетчера.
— Кого разоблачить-то? Кого? — спросил он потолок над собой. — Дамблдор мертв. Скримджер от него теперь худого слова не дождется. Волдеморта я разоблачил, еще когда это не было модно.
— Тебя, — буркнул Рон. — И мадам Амелию. И Орден Феникса, насколько он в курсе дела.
— А меня-то в чем? — недоуменно сдвинул очки Гарри.
— В мадам Амелии, — вздохнула Гермиона.
— Да, — поморщилась Ульяна. — Он объявит ее агентом четырех разведок разом, не говоря о планах к военной диктатуре. Я уже знаю.
— Знаешь ли, нет ничего такого, что можно было бы вменить мадам Боунс, при этом то же самое не предъявив и нашему уважаемому Руфусу, — отмахнулся Гарри. — А тут мы уже все выяснили.
— Мы, кажется, говорим о Корнелиусе Фадже? Невысокий, полный, дурацкий зеленый котелок? — саркастически поинтересовалась Эммелина. — Так что я бы не стала ожидать от него чистоплотности и логики.
* * *
Впервые в новом учебном году Фронт Обороны Британии собрался только в пятницу — как всегда, на Гриммо. Установочное, по факту; народ собрался рассказать о своем житье — чтобы вместе попробовать понять, куда скачет буйный фестрал постпереворотного общества.
И Чемпионы, и Близнецы спокойно трудились каждый на своей работе; сведения из Министерства шли, деньги собирались, Крам к восторгу болельщиков ловил снитчи. Он рассказывал короче всех — в спортивном мире войны почти что не заметили, разве что пара человек озаботилась поиском иностранных контрактов. Пока пара.
Близнецы пришли со сладостями, уверяя, что они безопасны. Торговый капитал понемногу оттягивался из страны — но медленнее, чем Гарри ждал. Ушел фаджистский пресс взяток, временно замерла тасовка собственников — похоже, Скримждеру было искренне не до того. Пока что бывшие получатели денег были для него более вкусной целью, чем сами деньги.
Именно такое впечатление оставил Седрик. Диггори получил резкое повышение и щедрую прибавку — юноша теперь был старшим Центра сети летучего пороха. Удивительно? Да нет, не особенно — из Отдела Транспорта сохранили работу слишком уж немногие. Миссис Эджкомб и всех, кто имел к ней хоть какое-то касательство, вышибли на улицу к пикси с максимально позорными формулировками, почти «Скажите спасибо, что не посадили!». И юный Диггори, сын главы Отдела Существ, пришелся ко двору тем более, что Амос свое кресло непоколебимо сохранил. Похоже, пока еще никто не понял, что ребятишки из ФОБ теперь были почти свободны в перемещениях своих.
Пришла и Энджи Джонсон. Ее новая профессия вызвала у Гарри приступ не то ностальгии, не то дежа вю: девушку приняли младшим спортивным репортером в «Пророк» после того, как старший отдела спорта от греха подальше переехал с семьей в Америку. Сколько, сколько же Гарри наслушался про тот же самый отдел с почти теми же самыми людьми и командами за все эти годы от своей милой супруги! Дал бы и самой Анджелине пару советов, а только как их объяснить? Разве с Ритой свести.
Так или иначе, пока Гарри предавался воспоминаниям, а Рон как-то вдруг не знал, куда девать глаза, Джонсон рассказывала. «Пророк» пребывал в полном раздрае. Казалось бы бессмертный Кафф эмигрировал во Францию еще летом, Рита Скитер была уже что-то никакой не Скитер, а оставшимся надо было немедленно разбираться, куда дует ветер. Старый Енох Лимус, заведующий научным отделом, оставшись за редактора, открытым текстом довел новую политику газеты: «Републикуем и молчим».
Майлз нынче выглядел куда как менее лощеным, чем еще летом. Поэт, флейтист и слизеринец чем-то отдаленно напоминал сейчас Ремуса Люпина. Достоинство сохранено, а вот с целостью одежды хуже. Он сейчас устроился на теплицы реагентов к Белби — здоровенные, постоянно дышущие влажностью пещеры под северными холмами, где выращивались магические растения для зелий — три, четыре урожая в год. ТРИТОН по гербологии Блечтли имел, но не более того — и скромных денег хватало лишь на счета за опустевший отцовский домик, еду и изредка книги.
Он рассказал, что и как сейчас у таких же рабочих — небогатый люд не знал уже, что и думать. Видный фаджист Дамокл Белби выжимал из рабочих все соки, но и сейчас был слишком богат, чтобы присмиреть. Скримджеру верили далеко не все — а кое-кто в курилках откровенно надеялся, что прийдет Волдеморт и повесит Дамокла на кишках.
Флер была, как всегда, обворожительна и не слишком информативна: в Гринготтсе не происходило вообще ничего. Ничего нового — или ничего заметного.
Выслушав народ, Гарри перешел к своим обязанностям. График тренировок удалось сбить очень быстро — народ все еще горел энтузиазмом, и даже Рон сумел отстоять себе немного квиддича, пообещав зато неукоснительно работать с Общим классом. Ну, его можно понять — все-таки капитан этого года. Тем более, что характерно, Долохова немедленно вызвалось ему с Общим классом помочь — Гарри с Виктором только переглянулись.
— Дальше! — прервал преня Гарри. — У нас тут глядите кто вернулся, — он махнул рукой, подзывая Кевина Энтвистла. — И у него есть что нам рассказать. Ведь так, Кевин?
— Именно так, капитан, — спокойно отозвался рейвенклоу. — Будучи в Штатах, я немного посидел над домашним заданием с двоюродным дядей, — он пояснил, — он у меня маггл и преподает много чего касательно математики в одном университете. Разумеется, про наши дела ничего не знает.
— Тем ценнее, — одобрительно кивнул Гарри. — И к чему пришли?
— Показываю, — Кевин снял с лацкана партийный значок. — Господа, дамы, капитан уже говорил, что на них протеевы чары. Как на монетках тогда. Так вот, гляньте на заднюю сторону.
Народ послушно развернул значки, рассматривая выбитые номера — восемь цифр. И зачем так много?
— Идея такова, — говорил Кевин обстоятельно, будто доклад читал. — Правя эти цифры на своем значке, Гарри будет переделывать их и у вас, и восемь одних и тех же цифр придет к вам всем разом. А дальше смотрите…
Кевин взял у Гарри его золотой значок и провел палочкой над молнией в круге. Значки в руках аудитории разогрелись — и люди начали рассматривать уже новую комбинацию.
— Первые четыре цифры — это время передачи приказа, — пояснил Энтвистл. — Проставляется автоматически, это как функция подписи в прытких перьях. Время — гринвичское нулевое, если что. Пятая цифра, — продолжил он, — это к кому приказ относится. Пока что у нас будет единица для «всех, кто в Хогвартсе», двойка для «всех с серебряными значками» и ноль для «всех способных держать оружие», что ли. Там посмотрим, как придется делиться.
Аудитория молчала. Пока вроде все было понятно.
— Ну и последние три — это сам приказ, — объяснял дальше Кевин. — То есть, пока мы с Гарри придумали штук сорок кодов, надо будет — добавим, конечно, но пока последняя цифра всегда будет нулем. Глядите, — он извлек из сумки стопку отпечатанных на вполне маггловском ротапринте листов. — Команды придется выучить. Пока это не так трудно.
— А как насчет легилеменции? — спросила Падма Патил. Гермиона не спрашивала — онабыла в курсе дела, еще помогая с зачарованием. Гарри повернулся к Падме и ответил вместо Кевина.
— Знающий легилемент у Волдеморта, как я понимаю, один. И этот один здорово занят, — он хмыкнул. — Но все равно, в случае исчезновения любого из нас код команд будет изменен: словарь имеет четкую структуру, и все числа будут сдвинуты по одному и тому же принципу.
— То есть, значит, — уточнил Терри Бут, — мы тут совершенно никак не исключим ситуацию, когда будет всерьез плохо и больно?
— На самом деле, — ответил Гарри, — «плохо и больно» — это нормально для гражданской войны. Вопрос, кому.
— Увы, это так, — покачала головой Гермиона. — Мы имеем дело со стаей мстительных сумасшедших, и нужно быть готовыми прятать близких, кстати, — она подумала. — Ну, как раз для тебя, Терри, и для Сьюзи это не так уж актуально, а вот у меня есть план…
* * *
Когда все разошлись — и мягко ушла, намекая на вечернюю Выручай-комнату с чаем и книжками, Сьюзи, и умаршировала, печатая каблучками шаг, Долохова — Гарри заметил у шкафа присевшего на все тот же кресломешок Рона с книжкою в руках. Ну надо ж.
— Эй, Рон, — окликнул друга Гарри. — Шкаф свободен, вообще-то.
— Да вот, Джулию проводил, а сам как-то зачитался, пока в очереди, — развел руками Рыжий. Имечко Долоховой онвсе еще никак не мог осилить.
— А что у тебя там хоть такое интересное? — Поттер заглянул ему через плечо, ожидая увидеть все те же фото жженых пустыней танкистов под Юнион Джеком, но нет. Танки, разумеется, на фото рядом с убористым текстом тоже были — но явно не те. «Тигра» посмотревший немало военных фильмов Гарри опознал решительно и уверенно. — Ничего себе. Это у тебя что теперь, вместо квиддича?
— Да нет, — отмахнулся Рон. — Просто захотелось узнать, как воюют магглы. Ну, то есть, я и к Сьюзи ходил, она сказала, что нужен Черчилль и Лиддел-Гарт, ну первый так-то нормально, но длинный, сволочь! — Уизли скорбно вздохнул. — А второго я, наверное, просто не могу понять.
— А это у нас что? — Гарри отметил, что к Боунс Рон сходить не постеснялся, притом не через него.
— А это Дуглас Кей, — Рон показал небольшую книжку. — Чисто про танки, зато по делу все.
— И что ты полезного оттуда вычитал? — хмыкнул Поттер. Похоже, что Рон подходил к бронетанковым силам вот точно так же, как к Пушкам Педдл.
— Да вот глянь, — Рон продемонстрировал Гарри заложенную страницу. Ну да, Тигр, серый, большой, чуть угловатый, с пушкой, как бы говорящей, что все очень, очень серьезно. Такой, какой обожают показывать крущащим дома во всех и всяческих фильмах про злых немцев. — Эту штуку зовут «Тигр», да. Он здоровущий, очень сложный, очень дорогой и очень злой, — Рон рассказывал, явно увлекаясь. — Броня толстая, бьет далеко и больно. В общем, в деталях я так-то не разобрался, но вот такой он, что немцы набивали на нем очень, очень много личных очков. Прямо все в медалях.
— И? — спросил было Поттер, но Рон уже с дикой скоростью листал назад. То, что он показал, было меньше, ощутимо меньше.
— Это — русский Т-34, — пояснил Рон. — Русские тогда клепали их быстро, не сразу качественно и недорого. И помногу, и не то чтоб хороших, но нормальных.
— И? — повторил Гарри настойчивее.
— И выиграли войну, — торжественно закончил Уизли. Гарри расхохотался.
— Я тебя поздравляю. Ты только что объяснил, зачем у нас тут ФОБ, а не мы трое по лесам шатаемся.
— А вот об этом я не думал, «Тигр» ты наш, — хмыкнул Рон в ответ. — А вот знаешь еще я о чем думал?
— Ну?
— Знаешь, Гарри, вот если так задуматься, — морда у Рона стала мечтательной, — то между танком и фордиком «Англия» не так уж и много настоящей разницы…
Картина танка, какого-нибудь «Кромвеля» пускай даже, летящего над Запретным лесом, хищно поводя башней, запечатлелась в мозгу Поттера еще очень надолго. Хотя ведь даже не «Кромвель»!
— И откуда ж ты в Шотландии возьмешь этот самый Т-34, чтобы на нем рассекать небеса?
— Чего Т-то? — буркнул Рон в сторону.
— А ты думаешь, я не понимаю, кого именно ты собрался на нем прокатить? — улыбнулся Гарри насколько только возможно без сарказма. — По крайней мере, Дракучей ивы можно будет не бояться.
* * *
Гарри оказался подвешен в воздухе. Все шло своим чередом безо всяких авралов и сюрпризов.
Первое собрание нового Общего Класса Рон с Гермионой провели почти без него, быстро побив народ по группам и цинично утвердив жесточайшее расписпание. Без него Сьюзи раздала нынешним пятикурсникам материалы к уже их будущим СОВ — на случай, если учить придется в библиотеке где-нибудь в Бостоне. Без него Невилл провел краткий, но пугающий инструктаж по технике безопасности и о первой помощи в случае чего. Даже Сьюзи, сидевшая рядом с ним, в основном тихо заполняла карточки на прибывших, а на него только фыркала и стряхивала ладонь с коленки под столом.
От самого же Гарри если что и потребовалось, то только воодушевляющая речь в начале и танец в конце — на предельной скорости, против Рона, Тони и Терри Бута разом.
Но то потом, а пока Поттер, выпрямившись за созданной комнатой из ничего кафедрой, говорил:
— …Вы — не партия, и я не прошу у вас ею быть. Для этого есть Фронт. Но вы — уже Британия. Мы перестаем быть детьми, народ, тогда, когда берем с прилавка палочку. Став магами, мы отвечаем за весь мир — вот что пытался втолковать мне Демблдор, пока я развлекался, как мог. Но втолковал, и теперь я требую от вас помнить три вещи.
Первое: я отвечаю за вас. Не так, как за своих боевых товарищей из ФОБ, но, с одной стороны, с вашими проблемами вы можете в любой момент прийти ко мне и к любому из тех, кто носит на лацкане значок. С другой — вы уже здесь, чтобы научиться решать ваши проблемы самим.
Второе: вы отвечаете за себя. Все, что от вас потребуют сделать здесь, вы должны сделать — или уйти. Родители, профессора, квиддичные капитаны и сам Волдеморт могут быть препятствием, но не могут быть оправданием. Вы здесь, чтобы взять свои жизни под уздцы, когда все вокруг идет галопом.
Третье: вы отвечаете за всех. Я рассказал, что наше обучение есть не обучение к экзаменам, а обучение к войне. Вот только если уж вы сможете что-то сделать — вы будете должны делать все, что сможете. Вы всегда сможете спасти своих близких, но если кто-то из вас оставит без помощи соседей или магглов, которым грозит та же опасность, то я учил вас зря…
Только посередине вводного занятия Гарри, ведя вслед за Сьюзи ленивый пересчет новичков, споткнулся взглядом о несколько необычных лиц. Нет, то есть, народу пришло много, но он всех их ожидал: если коротко, они пришли бы и раньше, но не хватало либо возраста, либо легального статуса. Взять Фэй Данбар, однокурсницу Гарри — девочка совершенно аполитичная, но искренне желающая пойти в аврорат; для нее это именно что замечательный учебный кружок. Рэнди Бэрроу, бывший охотник Рейвенклоу, напротив, приперся в майке «Дамблдор жив!» под мантией. Энди Керк, гриффиндорец-четверокурсник и загонщик этого года, пришел бы еще раньше вслед за почитаемым им Роном, но возраст мешал. Но были и другие…
Среди поворачивающихся за инструкторами голов выделялись две, поминутно обращающихся к самому Гарри. Черная и белая.
Ромильда Вейн, матерь Мерлинова, и тут она. Гарри почти почувствовал запах разгрызаемого Роном шоколадного котелка. Почти увидел год назад сожженную валентинку. И тут она! И тут она оглаживает его липким, ожидающим взглядом, будто он весь изрисован текущими, как часы Дали, мишенями. И что ж ей надо? Слагхорн не проводит в школе своих балов, и соблазнять ради знакомства с «ах, лучшими людьми!» ну совершенно некого.
Но Ромильда Вейн здесь и дана нам в ощущениях — с мягкими, чуть вьющимися черными волосами, острым подбородком и планомерно измеряющими Поттера черными глазами.
И ведь не выгонишь! «Парадокс Флетчера» в чистом виде — ты точно знаешь, что человек сволочь и несет эпические, эпические проблемы, но не можешь от него избавиться, потому что эти проблемы еще не произошли! Так что Ромильда просто рассматривала Гарри так, что он чувствовал себя не то экспонатом, не то фигурантом обложки глубоко сомнительного журнальчика.
Пытаясь отвлечься, Гарри поймал еще один взгляд. Блондинка. Серо-голубые глаза. Точеное личико. Тонкие губы. Да что такое… Дафна Гринграсс.
Вопрос, какого черта чистокровная по самые достатутные времена слизеринка делает в агрессивно интернационалистском Общем Классе Поттера, мог бы собрать много версий. Но Поттера больше интересовал другой — «Чего ждать конкретно от Дафны?».
Что мы вообще знаем о старшей Гринграсс, а? Ну, слизеринка, ну, ровесница. Сестра Астории Малфой — как-нибудь потом. Не менее потом — жена хитрой скотины Нотта; супруга невидимая, несветская, нескандальная, самое оно для консервативного лидера. Приглашала его на бал на четвертом курсе — но так, порисоваться же. Знает Майлза. И, в общем-то, все!
Но сейчас девушка молча сидела и слушала — Гарри поймал себя на том, что, говоря речь и по привычке выбирая в зале одно лицо для обращения, прочитал весь пассаж именно ей. Потому, прежде всего, что Дафна слушала исключительно внимательно. Гарри представил себе Тедди Нотта, уже разменявшего те же сорок, читающего свою очередную визенгамотскую филиппику уже жене.
Она слушала его не так, как Сьюзи — Сью получала информацию, обдумывала ее, ставила на удобную полочку, подшивала в альбом с вырезками и рисунками; Дафна же воспринимала речь на звук. Такие разные чистокровные, право, в концепции факультетов что-то да есть.
Вопрос в другом. Какого черта она здесь забыла?
* * *
— Дафна, ты не могла бы задержаться? — спросил Гарри у Гринграсс, пропуская студентов в дверь. Гермиона подняла было брови, но быстро прошла мимо — она тоже все занятие косилась на девушку подозрительно. Ромильда попыталась было задержаться тоже, но Сьюзи, проходя мимо, просто взяла ее под локоток: «Мисс Вейн, пойдемте, поможете нам с литературой».
Дафна осталась стоять у двери, пока в зале не осталось ни одного человека. Стояла, ждала, демонстрируя прекрасную осанку и серьезнейшим образом сжатые губы. Гарри заперся и призвал два кресла, плюхнувшись в свое.
— Ладно, я думаю, ты ждешь этого вопроса, — мягко начал Гарри. — Расскажи, почему ты здесь?
— Я здесь не первая со Слизерина, Гарри, — старшая Гринграсс даже не подумала сесть. — Ты и остальных спрашивал об этом?
— Да, оба раза, — кивнул Гарри. — Но у них были причины. Майлз искал дела, Картер — умения. А что нужно тебе?
Девушка думала очень долго, раз, второй попытавшись заговорить. Но потом все ж таки собралась с силами — и уселась напротив Гарри, так же прямо сидя и тесно сведя коленки.
— Спокойствия, — выдохнула она. — Уверенности. Хоть чего-то хорошего.
— Тогда советую театральный кружок, — развел руками Гарри.
— Уже состою. И я не об этом, — медленно, спокойно поправила она светлые прядки, продолжая. — Сейчас на Слизерине плохо. Хотя откуда ж тебе знать…
— Я знаю, что Драко в глубокой депрессии. И, кстати, не виню его, — уточнил Поттер. — Представляю, из-за чего.
— Драко совершенно отшел от дел, а других осталось немного, — Дафна смотрела на Гарри широко раскрытыми глазами, демонстрируя унимаемый, но несомненый страх. — Тедди Нотт пытается уговаривать народ не терять терпения, но его слушают не все. Блейз, кажется, просто ничего не замечает. А Крэбб возомнил себя невесть кем, и…, — девушка сбивалась на все более и более тонкую скороговорку, и наконец дыхания у нее не хватило. Гарри наклонился вперед, к ней:
— Спокойно. Я представлял, что так будет, — вздохнул он, понижая голос.
Ну да, конечно. Какое же все знакомое… Начиная от Крэбба, готового выпустить все пламя ада, чтобы его хотя бы раз оценили как фигуру. Да и прочие — Гарри помнил, как вела себя консервативная фракция Визенгамота, компания о двух разноцветных лицах. Умница и оратор Нотт, вновь и вновь провозглашающий национальное примирение… на своих условиях — будто кастет в бархатной перчатке. Процедурный ловкач и светский пантер Забини, неизменно изворотливый в моменты мира и теряющийся при кризисах — как раз тогда, когда работали Грейнджер и сам Поттер.
— Мне нужно куда-то уходить, куда-то в сторону, — продолжила Дафна. — Слизерин сейчас лоялен непонятно кому, мы не понимаем, что происходит в школе… Что ты творишь в школе…
— …И ты решила это узнать?
— Не это, — покачала Дафна чуть наклоненной головой. — Я пришла посмотреть, чего это стоит и куда заведет. Пока — просто посмотреть. Ты ведь знаешь, что в ту войну Гринграссы ничем таким не занимались?
— Я знаю, что и сейчас не занимаетесь, — поспешил успокоить ее Поттер.
— Это правда, — Дафна посмотрела на Гарри снова, будто пытаясь поймать его глаза над стеклами очков. — Но мудро ли это?
Она произнесла это драматическим шепотом, чуть-чуть дыша приоткрытыми тонкими губками, чуть наклонившись к нему… Ага. Ага.
— Иди и смотри, — хмыкнул Гарри — и прошел к выходу.
* * *
Однако же Вейн его все же догнала — и, надо признать, догнала красиво. Как давно известно, лучше засада, чем погоня; в случае хогвартской планировки это всего лишь значило, что Гарри так и так придет спать к себе, в комнату шестого курса, меж храпящих и сопящих боевиков ФОБ. Вот по пути и перехватила.
Стоило только Гарри, проводив Сью до гостиной, завалиться сквозь Полную Даму, так обнаружилась Ромильда. О, что это было за зрелище! Пока у камина народ помладше во главе с Джейми Пиксом азартно и с воплями торжества перекидывался в плюй-камни, а Колин у дальнего столика сосредоточенно протирал зельеварным спиртом разобранный фотоаппарат, она сидела вдали от шумного бала.
Одна. На подоконнике. Окутанная пледом в красно-желтую шотладндку — так, чтобы он открывал плечи в школьной блузочке. Взгляд ее темных глаз падал то на подернутое вечерним туманом озеро за окном, то в книжку — Гарри подозревал Фифи лаФол — то, через ресницы, на вошедшего Гарри.
— Здравствуйте... капитан, — произнесла она чуть растянуто.
— Приветствую, — мрачно отозвался Гарри, радуясь, что фотоаппарат Криви сейчас в нерабочем виде. — Что-то случилось?
— Пока еще ничего интересного, — Вейн потянулась всем телом, позволяя пледу спасть с ее плечей и открыть девушку по пояс. — Но ведь вечер только начался.
— Пожалуй, что так, — согласно кивнул Гарри и ушел в спальню. Не оглядываться, только не оглядываться, думал он, пока входные чары супротив противоположного полу его от гостиной не отгородили.
* * *
Вести от юной Гринграсс вскоре нашли зримое подтверждение: Ульяна выбрала время зайти к слизеринцам. Собственно, она сопровождала Эммелину, наносившую визит профессору Снейпу, но осталась в гостиной, пока Вэнс ушла дальше.
Всего Долохова провела там около трех часов. Еще через два уже обсказывала Гарри свои впечатления.
— ...Странные люди, я бы сказала. Странные. Они веселятся там, и хвастаются этим. Но это какое-то разбитое веселье, — покачала головой Уля.
— ...Драко Малфой пытался не подходить ко мне близко — очень тактично, как бы случайно. Но отгораживался. Умный мальчик.
— …Теодор Нотт как будто думал все время, как оглушить меня вазой и выкинуть за порог, — улыбка. — Он опасается, что я куда-то их позову... и, наверное, ему все равно, куда. Он туда не хочет.
— ...А вот Блейз не опасается. Он веселится громче всех, острит, смеется, даже поет по-итальянски. Он везде. Он с каждым, — вздох. — Поттер, он боится.
— ...Не боится Винсент Крэбб. Грегори Гойл просто не может бояться, ему сложно бояться. А Крэбб думает, что все хорошо. Только медленно. Спрашивал, как у нас ведут себя с грязнокровками. Знаешь, было очень трудно «не понять» вопрос — но стоило того.
— …Кому там хорошо? Персефона грустная, но счастливая совершенно. Я и не думала, что такое бывает. Драко не отходит от нее вообще, и если бы девочка за него, дурака, не боялась… Ну, ладно. Миллисента, крупная такая девушка — ей спокойно, но ей, наверное, всегда спокойно. Девчонки Гринграсс, их там две сестры, обе мыслями где-то не здесь. Старшая много спрашивала о моих родителях отчего-то…
— …Знаешь, в чем проблема? Во всём. В том, как мне подавали чай, в том, о чем спрашивали, в том, как называли. Они изо всех сил пытаются вести себя «по-особенному», и каждый косится на другого, не выбивается ли кто. Они боятся, товарищ Поттер — не только войны, больше. Они боятся даже не уподобиться магглорожденным — нет, они боятся, что их с ними спутают. Или, того хуже, запишут в одни списки.
— …И все это потому, что они не понимают толком, что такое маг. Да, Рон цитировал мне твою речь в Классе. Он в таком восторге, что это почти смешно. И мило. Он хороший человек…
* * *
В гостиной было слишком шумно, а невеселые мысли о разъедаемом хаосом Слизерине хотели бы уложиться в голове. С одной стороны, что он Гекубе, что ему Гекуба? Но нет. Гарри снова ловил себя на желании решить даже те проблемы, что не особо ему и мешали — потому, прежде всего, что у него теперь были ресурсы решать проблемы. Можешь, значит должен, так, кажется, говорил… кто-то. Кто? Проще спросить у Сью.
Со Сью они должны были встретиться вечером — как всегда, в Выручай-комнате, впрочем, можно было бы повести ее в ванну старост. Улечься в теплую воду, расслабиться, развалиться — и только тогда предложить милейшей мисс Боунс раздеться и скользнуть в воду, поближе. Закрыть, так сказать, поднятый некогда Дианой образ. Да. Вот так и поступим.
Но потом. Потому что рядом была Гермиона, а народ так некстати расползся по спальням.
— Гарри, мне кажется, нам стоило бы поговорить, — сказала Гермиона, присаживаясь рядом с ним, у камина. Пальцы потянулись дернуть локон у уха и не нашли его.
— Разумеется, — кивнул Гарри. — Похоже, что-то давно разговор назрел, да?
— Не хотела отвлекать от дел. Все-таки это и мои дела тоже.
— Резонно, — кивнул Поттер. — Итак, что же тебя, собственно, настораживает? То, что я делаю? То, как?
— Ни то и ни другое, — покачала головой Грейнджер. — Точнее, и это тоже, но как раз тут ты спрашиваешь моих советов, и, наверное, все идет неплохо. Меня волнует то, что творится со всеми нами.
— А что с вами творится? — поднял брови Поттер, сплющивая молнию на лбу. Интересно, если отпустить челку, будет ли она похожа на вопросительный знак? Или на семерку?
— С нами творится власть, Гарри, — Гермиона была, разумеется, совершенно серьезно. — То есть, и со мной — может, я была тогда и впрямь немного тороплива насчет саботажа. Ну и с тобой уж точно, еще с того суда над Мариэттой — но тебе хотя бы некогда. А вот наши помельче… Ребята со значками даже не игнорируют старост — они ведут себя так, будто они и есть старосты.
— Ну да, — кивнул Гарри. — В этом-то вся идея. Мы организуем вобщество вокруг себя, Гермиона, просто потому, что больше, как оказалось, некому. Помнишь, когда-то мы говорили о домовиках? — Мерлин, это было всю вечность назад, на четвертом курсе! Как же давно… — Что они, в отличие от гоблинов, не борются за свои права, кажется, так, и поэтому ими должны заняться волшебники?
— Разумеется, — быстро, как клюющая птица, кивнула Гермиона. — И я не отказываюсь от своих слов.
— Так почему ты думаешь, что волшебники так уж лучше домовых эльфов?
— А почему ты думаешь, что мы лучше волшебников? — хмыкнула девушка, оценив логическую петлю. — Хотя погоди, ты упоминал. Нет других добровольцев?
— Есть, но это Волдеморт.
— Да, как же я могла забыть о Волдеморте? — наклонила голову Гермиона. — О великом Лорде, так? Как-то у нас очень много Лордов на одну Англию…
— Гермиона, прекрати, — отмахнулся Гарри. — Скажи, я сам себя хоть раз Лордом называл? Хотя бы один раз. Хотя бы перед кем-то? Ну же?
— Тогда почему ты делаешь то же самое? Тайная организация, школьные собрания, знаки принадлежности. Культ силы.
— Потому что мы с ним оба готовим войну, — явно признался Гарри. — Что Волдеморт в семидесятые, что я сейчас. Вот только в те годы Реддл точно знал, что война будет, потому что он ее и начнет, а я сейчас знаю это, так как видел, как он ее начинал. И ты тоже.
— И тем не менее ты превращаешь Хогвартс в то, чем он не является, — упрямо посетовала Гермиона. — Наверное, в Дурмстранг. Зачем же? Нам всем потом жить в этом обществе, и не все смогут… перестать маршировать.
— Затем, что сейчас общество, усилиями Волдеморта, уже не то, в котором мы в Хогвартс поступили, только и всего. Школа должна учить детей тому, что надо знать… и сейчас это в том числе и мои уроки.
— Класс — возможно. Но Фронт — это не только учеба, как я заметила.
— Это в первую очередь учеба! — наклонился к ней Гарри. — Учеба тому, за счет чего Люциус Малфой почти взял власть! Не деньги, не умение их зарабатывать, но умение держать групповую лояльность, Гермиона. Клан. Партия. Да что угодно! — он перевел дух. — У чистокровных есть семьи. Консервативные, либеральные, плевать. А что есть у таких, как ты… и я?
— Где наша Маглорожденная Национальная Партия в Магической Британии, ты хочешь сказать? — хихикнула Гермиона. Она явно, явно втягивалась в спор. Хороший знак.
— Не думаю…, — покачал головой Гарри. — Скорее, где наши Лейбористы, какими они были когда-то. Я ведь читал, там бывали и рабочие, и графы.
О том, что в БСФ у Мосли было, в общем-то, примерно так же, Гарри умолчал. Вспомнит или не вспомнит?
— И все-таки, ладно. Допустим, ты хочешь партию? — Гермиона так и этак поворачивала идею в голове. — Прекрасно, я за. Ты говоришь, что сейчас это должна быть вооруженная партия? Ладно, я вижу, почему, и согласна. Но потом? — она смотрела Гарри в глаза, а в его очках отражался свет камина. — Я уже говорила — что, если люди не захотят перестать играть в войну?
— Такие, как я, и нужны, чтобы прекращать такие игры, — ответил Гарри спокойно. — Жаль, если Скримджер об этом забыл.
— Но учишь ты именно им, — обвиняюще хмыкнула Гермиона. — Что, вот что ты делаешь с Роном? Да, он был неуклюж и вспыльчив, но сейчас он, кажется, искренне верит, что при желании некий Рон Уизли просто пробьет кулаком любую стену!
— И что в этом плохого? — пожал плечами Гарри. — Рон — отличный парень. Но он очень уж долго полагал, что в это никто не верит, знаешь ли. И со временем низкое мнение о себе его б до добра не довело б! Оттуда обидчивость. Оттуда упрямство, — обстоятельно перечислил Гарри.
— Но при чем тут твои забавы?
— Позволь, я расскажу тебе одну историю? — Гарри дождался спокойного кивка Гермионы и заговорил, — Когда-то я немного пообщался — не спрашивай, где и при каких обстоятельствах — с одним парнем из Махоутокоро. Обсуждали мы боевые искусства, ну да про это тебе больше Шимус с Дианой расскажут, я так, мимо проходил. Но! Он, например, сказал мне, что «внутреннее спокойствие есть внешняя сила» — вот так, буквально. Мне тогда показалось, что я понял, о чем он.
Гарри глубоко вздохнул, пока Гермиона думала:
— Ну, я что-то такое читала в книжке по Древнему Востоку, но это было давно, уж прости.
— Так вот, со временем я понял, что у нас, в Европе, это работает не так. У нас, — Гарри помедлил, нагнетая эффект, — у нас «внешняя сила есть внутреннее спокойствие». Рон — лучший пример этого, Гермиона. Смотри, ему уже ничего никому не надо доказывать, так он не злится уже, кажется, даже на Снейпа — а вспомни, как он первое время на Виктора смотрел? Да и я… неплохой пример. Ты знаешь про Дурслей.
— Значит, ты обрел внутреннее спокойствие? — Гермиона в это явно не верила.
— Не поверишь, но нет, — пожал плечами Гарри. — Помнишь: ибо ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой… Кое в чем старушка была права. Долг, Гермиона. Долг защищать то, где я уже неплохо устроился.
— Защищать и вести, Лорд Поттер? — прищурилась Грейнджер.
— Нет, — покачал головой Гарри. — Служить и защищать.
* * *
Гран-финал этого разговора, впрочем, наступил не здесь и не сейчас. Глубоким вечером, когда Хогвартс мирно спал, и только Филч чах над возвращенной наконец кошкой, опасаясь высунуть в коридоры нос, Гарри возвращался под мантией-невидимкой из ванны старост. Обогащенный парой интересных идей насчет Класса и сильно прибавивший в оптимизме — ну и чисто вымытый, раз уж все равно зашел.
Кто его знает, как он вообще заметил быстрым шагом восходящую к башне Гермиону? Все тем же пресловутым чудом мерлиновым, конечно. Да и то последовал Гарри за ней не сразу — боялся спугнуть. Да и сладости для горгульи расслабленный мозг придумывал как-то однообразно. Да и лестница была длинна и крута. Но он добрался.
Гермиона и директор Макгонагалл стояли по обе стороны портрета, будто хранители гербового щита. Симметрично, неподвижно, прямая осанка — жаль, не видно лиц, но они явно почти одинаковы. А с портрета вещал вполне велеречивый Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор.
— …Так что, милые дамы, я понимаю, чем вы обеспокоенны, — рассказывал он, будто всего прошлого лета не существовало, — и да, они действительно отчасти похожи. Смелость, упорство, вера в свою звезду, отстраненность. Печать трагедии — безусловно. Самолюбие — разумеется. Изворотливость, харизма, хитрость — пожалуй, пожалуй. Вот только Томас Реддл чувствовал превосходство там, где молодой Поттер, кажется, чувствует ответственность. Он может быть не слишком выдержан, может слишком уповать на силу там, где нужен анализ, и на знание там, где помогло бы понимание. Однако парень знает, что делает, — старый маг мгновение помолчал, и две гриффиндорки, старая и юная, вытянулись к портрету, как тростник на ветру.
— Я доверяю Гарри Поттеру.
@темы: Текст
-
-
24.10.2014 в 12:18Мне казалось, это вообще определяющее свойство войны.
-
-
24.10.2014 в 21:49Блин, профессор Вейнс архитектуру 20-го века никогда не читала?
— Дело в том, что документы, которые я буду читать чуть позже, появились чуть позже©
— Вот этот предмет. Запомните, как он выглядит, я его даже оставлю. Ну, вот это одевается на руку — сюда. Головной — такой же, но важно, что предмет точно такой же. То есть, смотрите, что получается: получается, что я вроде бы придумываю такую вот ерунду, которая не пойми о чем.©
-
-
24.10.2014 в 22:20-
-
25.10.2014 в 01:05-
-
25.10.2014 в 01:13Тогда я не зря насторожилась. Если с истфака, это — Писаревский старший. Специализируется по греческому судовому делу, читает Историю Древнего Востока. Отличительные языковые маркеры: "егИптяне" и "англичанцы".
-
-
14.11.2014 в 23:20-
-
14.11.2014 в 23:34-
-
15.11.2014 в 00:10Лучше тебе не знать, как я это прочитала.
-
-
15.11.2014 в 00:15-
-
15.11.2014 в 00:17-
-
15.11.2014 в 00:18-
-
15.11.2014 в 00:22— Мы, кажется, говорим о Корнелиусе Фадже? Невысокий, полный, дурацкий зеленый котелок? — саркастически поинтересовалась Эммелина. — Так что я бы не стала ожидать от него чистоплотности и логики.
-
-
15.11.2014 в 00:28-
-
20.11.2014 в 01:06-
-
20.11.2014 в 05:36-
-
13.02.2024 в 11:11Хотел бы поделиться с вами своим свежим опытом поиска качественного автосервиса в Оренбурге. После длительного выбора, я наконец нашел то место, которым действительно остался доволен — AutoLife56.
Что мне особенно понравилось в AutoLife, так это качество работы каждого специалиста этого сервиса. Мастера не только с высокой точностью решили проблему с моим автомобилем, но и предоставили полезные рекомендации по его дальнейшему обслуживанию.
Мне кажется важным поделиться этой информацией с вами, так как знаю, насколько вызывающе порой найти действительно надежный сервис. Если вы ищете проверенный автосервис в Оренбурге, рекомендую обратить внимание на АвтоЛайф, расположенный по адресу: г. Оренбург, ул. Берёзка, 20, корп. 2. Они работают с 10:00 до 20:00 без выходных, и более подробную информацию вы можете найти на их сайте: https://autolife56.ru/.
Надеюсь, мой опыт окажется важным для кого-то из вас. Буду рад получить ваш фидбек, если решите воспользоваться услугами АвтоЛайф 56.
Защита автомобиля от угона в Оренбурге
Интересные ссылки
Познакомьтесь о автосервисе AutoLife: наши сильные стороны в обслуживании автомобилях в Оренбурге Узнайте больше о сервисе AutoLife56: преимущества в ремонте автомобилях в Оренбурге Знакомство о АвтоЛайфе: преимущества в уходе за автомобилях в Оренбурге Узнайте больше о АвтоЛайф 56: наши сильные стороны в уходе за автомобилях в Оренбурге Не игнорируйте: АвтоЛайф 56 — ваш лучший выбор в мире авторемонта в Оренбурге a0_03ed
-
-
19.02.2024 в 17:48Have a look at these ideal procedures for Site marketing:
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Prodvizhenie-socialnymi-ssylkami-748985-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Vechnye-ssylki-788441-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Ssylochnoe-ranzhirovanie-593523-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Obuchenie-seo-581743-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Seo-optimizaciya-sajta-517762-12-05
If fascinated, produce to PM and reserve early accessibility