XXII. Насквозь

[poxyproxy]

Утром двадцать четвертого пути Гарри и прочих четверокурсников драматически разошлись. Дни экзамена Биннса и Третьего испытания совпали – и теперь кто-то шел подвергаться кошмарной опасности, решать сюрреалистические загадки и в условиях жестоко ограниченного времени вспоминать любой путь к спасению, а кто-то просто готовился найти в кустах золоченую вазочку.

Так что господин Поттер, позавтракав, просто присоединился к прочим чемпионам, пройдя в комнату встреч за залом. Молли сразу же обняла его, и он с удовольствием поприветствовал эту милую женщину, милостью которой только и начал нормально питаться.

— Гарри, ты ведь не против, если мы с Билли за тебя поболеем? – осведомилась она, пока Гарри жал руку ее старшему сыну, крепко и всерьез. – Раз уж Перси судит, а у младшеньких экзамены…

— А Чарли просто не отпустили с работы, — добавил Билл. – Жаль, он рекомендовал тебя как то еще зрелище – после Рогохвоста-то.

— Билл, ну вот все бы тебе…, — укоризненно начала его мать. – Гарри, тебе ведь совершенно необязательно было так рисковать!

— Миссис Уизли, да ладно вам! – Гарри излучал беззаботность. – Я бы никогда не влез в то, с чем не смог бы справиться. Ни вы, ни Дамблдор такого бы не одобрили.

— Это, конечно, подход правильный, — с усмешкой кивнул Билл. – Со всех сторон. Если бы тебе было побольше, Перси поставил бы тебе выпивки.

— Да ну? – Гарри вопросительно посмотрел на гринготтского оперативника.

— Ну да, — рассмеялся тот, — его послушать, так тебе надо бы дать орден Мерлина за укрепление британского престижа. О тебе неплохо пишут в Париже и Берлине, знаешь ли. Хоть и в разделе спорта.

— Ну еще бы, где уж им… — начала было Молли, но тут к дискуссии присоединились.

— Арри, ты не пrедставишь меня своему… своим спутникам? – голос Флер звучал почти требовательно.

— Запросто, — откликнулся тот. – Это у нас Флер Делакур, украшение Турнира. Да что я вам рассказываю, она просто лучше, чем о ней пишут в Пророке.

— О, как раз это заметно, — Билл отвесил даме глубокий поклон, Молли же созерцала француженку чуть настороженно, поглядывая при этом то на Гарри, то уже и на Билла.

— Это – Молли Уизли, мама известного тебе Рона и просто самая гостеприимная в Англии женщина.

— Пrиятно, — мурлыкнула Флер, почтительно приседая в реверансе.

— А это – Билл Уизли, разрушитель заклятий в Гринготтсе, — Гарри набрал в грудь воздуху. – Был везде, видел все, в одиночку вскрывал пирамиды самых разных форм, вынесиз нихбольше золота, чем влезло бы в ваш карету, на короткой ноге с Советом Директоров и дерется лучше, чем мы с Крамом, вместе взятые… ух, задыхаюсь!

— Большая часть всего этого – неправда, — счел своим долгом предупредить Билл, но Флер этого уже не услышала.

— Ох, Билл, я подумывала устrоиться в ваш Гrинготтс после школы, у вас такая… интеrесная банковская система, — сказала она голосом, далеким от всех и всяческих банковских систем. – Вы ведь ответите мне на паrу вопросов?

— Охотно, — заверил тот и из сопровождающих Гарри временно выпал. Гарри же, прохаживаясь с Молли за разговором о Хогвартсе вчера и сегодня (Гарри мог бы добавить и про «завтра», но нельзя), натолкнулся на семейство Диггори.

— Ах, наш гордый чемпион! – провозгласил тот обвиняюще, — Ты, конечно, задал Седрику неплохую гонку, но разрыв что-то невелик! Не нервничаешь, а?

— Папа! – укоризненно проговорил Седрик.

— Амос! – с той же интонацией вклинилась Молли.

— Нервничаю, — признался Гарри, — мистер Диггори, нервничаю еще как! И ваш сын, и Виктор – это противники просто эпические, что говорить. Это еще у Флер гандикап, а парни мне натурально в затылок дышать будут.

— Будем, — радостно согласился Седрик, — так что не расслабляйся мне тут. Не возьмешь кубок – обижусь.

— Седрик, ну что ты. Ты вполне возьмешь его сам, — поспешил заверить сына Амос.

— Возьмет, факт, — кивнул Гарри, — тут главное, чтоб или он, или я. Хотя Крам тоже, кстати, парень нормальный, но это дело Хогвартса. Нашей с вами школы, мистер Диггори.

— Ну что же, молодой человек, что Хогвартс – школа героев – это я согласен, — старший Диггори улыбнулся уже открыто и потрепал сына по волосам.


* * *

Третья же околочемпионская встреча состоялась у Гарри только ближе к вечеру, когда он уже провел Молли с ностальгической экскурсией по Хогвартсу и успел перемолвиться парой слов с Биллом.

Как оказалось, Билл не в курсе, ведет ли Гарри с Гринготтсом какие-то дела, но осведомлен об их интересе к его персоне.

— Дервент велел мне на тебя как следует посмотреть, — пояснил он, едва его матушка заболталась с профессором Спраут. – Но ты не пугайся. Интерес к тебе явно в плюс. Настолько, что мне поручено… а, летом поговорим! – свернул он доклад, едва на горизонте появилась Молли.

И вот, перед самым ужином, к Гарри скромно подошел брюнет с выдающимся носом. Очень, очень знакомым носом.

— Борис Крам, — отрекомендовался он. – Могу я поговорить с мистером Поттером?

Интонации у него были весьма своеобразные – Билл тут же увел мать, а Гарри едва подавил желание щелкнуть каблуками.

— Ну что ж, мистер Поттер, — Крам-старший крепко пожал Гарри руку, — мой сын много о вас писал. Чуть меньше, чем о некоторых других, но довольно, — английский Бориса был почти безупречен грамматически, но несколько формален. — В его изложении вы юноша здравомыслящий.

— Надеюсь, в реальности – тоже, — Гарри пожал плечами, ожидая.

— О, не удивлюсь. Я вполне понимаю, почему на свой возраст вы себя не ведете.

— И почему же? – о Мерлин, еще один! Гарри приготовился слушать еще одну страшную историю о себе любимом.

— Видите ли, мистер Поттер, мы с вами чем-то похожи, — раздумчиво начал Борис. – Мои родители тоже погибли молодыми от рук темного мага.

— А. Гриндевальд, — Виктор ведь рассказывал что-то такое на свадьбе Билла, вспомнил Гарри. Но до того еще надо было дожить. А Борис все же его приятно удивил – самое простое объяснение часто самое верное. Не в его случае, но часто.

— Именно, — кивнул тот, — так повзрослеешь и помимо своей воли. Так что, я думаю, у вас я могу узнать необходимое.

— Охотно помогу вам, — кивнул Гарри.

— Что за человек Гермиона Грейнджер?

Ах. Всего лишь это. Гарри улыбнулся.

— Я ее с первого курса знаю. Спасала мне жизнь несколько раз. Входит в первую тройку самых умных женщин, кого я встречал. Да, включая профессоров.

— Даже так? – кустистые брови поднялись. – Знаете, я волновался, что Виктор воспринимает ее слишком серьезно – вы ведь понимаете, сколько вокруг него охотниц за славой?...

— Если бы Гермионе нужна была слава – у нее была бы своя. И будет, предупреждаю.

— Тем более. Теперь я волнуюсь, что мы относимся к ней с серьезностью явно недостаточной.

— Что? Нет! – Гарри рассмеялся. – Она милая девушка, ее ум существенно старше ее самой, но не настолько ж. Манипулировать людьми она, кажется, еще не научилась.

Ну, врать нехорошо, а что делать? Гарри знал, что потенциально Гермиона в этом деле мастер, но когда это еще будет.

— Вот как? Что же, Виктор пригласил ее к нам, под Варну, — Борис вздохнул. – Море, солнце, может быть, легкое красное. Значит, вы утверждаете, что она девушка разумная?

— О да.

— В таком случае, я полагаю, все не так страшно, — он усмехнулся мрачно. – А то Ирина уже не знает, то ли замки вешать, то ли свадебный пирог печь.

— Ну что вы! – отмахнулся Гарри. – Они оба замечательные, но между ними пол-Европы.

— О, мистер Поттер, — Борис все еще усмехался, но уже откровенно ехидно, — вы оценили храбрость моего сына, я знаю. Но не его упорство.


* * *

Итак, они почти вошли в лабиринт – в туман, скрадывающий звуки, подальше от болельщиков, подальше от судей и близко, опасно близко к бесконечному заговору Волдеморта. Гарри единственный понимал это, и с радостью поменял бы клочья белесого дыма на воды озера, скрывавшие все на свете.

Настоящее начнется, когда Гарри коснется золотого кубка и пройдет долиной смертной тени – или проведет по ней кое-кого еще. Как повезет.

Испытание в испытании, путь к пути, экзамен на право сдачи экзамена. Самый лучший день в году.

Седрик приседал и взмахивал руками, разминая мышцы. Виктор, сцепив пальцы в замок, что-то бормотал полушепотом – не молитву, стихи на болгарском. Флер отстраненно подбрасывала и ловила палочку. Гарри – думал.

Так, что он успел? Он отослал сову Рите, та будет в Хогвартсе безвылазно. Он предупредил Амелию, что им нужно поговорить после испытания – и теперь знает, где ее найти. Он удостоверился, что Крауч на взводе лишь немногим больше обычного.

Он обнял Сьюз, когда уходил. Он крепко пожал руку Рону. Он видел, как Герми провожает Виктора.

Он был на пике своей формы.

Он был у порога лабиринта.

— Гарри, ты первый, Виктор, готовность, — Амелия подняла палочку к темному небу. – На счет три. Раз…

— Арри! – крикнула Флер. Он обернулся. – Выигrывай, к этому все шло.

— Три!


* * *

Раз. Два. Раз. Два. Трава скрывает звук, кусты скрадывают пространство. Гарри Поттер, Чемпион, аврор и самый поганый на земле четверокурсник, молча бежал в полутемном коридоре меж шевелящихся стен. Размеренный кроссовый бег, выверенное дыхание, перехваченная на боевое положение палочка и слух.

Он хорошо помнил все, что тут есть. Дьяволовы силки и акромантулы сторожатся света, соплохвосты заметны и без него, а сфинкс скрываться и не собирается. Тут без толку маленький огонек Люмоса, тусклый, но такой демаскирующий.

Поттер привык драться в темноте. Ковен самопальных темных – сплошь магглороженные – в катакомбах Эдинбурга; черные азиатские горы и их нешумные хозяева; французская боегруппа на обрывистом берегу ночного Корнуолла – он все это пережил. Его глаза еще не обходились без очков – до изобретения метода придется подождать – но уши не подводили никогда.

Он не помнил пути – тридцать лет минуло. Но… это его не волновало. Во-первых, есть чувство направление, не отказывавшее ни в джунглях, ни на сплошном снежном поле. Во-вторых – не исключено, ох не исключено, что лабиринт сходился к центру сам по себе. Если схему взяли из Турниров прошлого – это уж будьте уверены: цель не в том, чтобы запутать Чемпионов. Это неинтересно. Цель в том, чтобы протащить их через все ловушки до одной и столкнуть несколько раз, последний – у Кубка.

«Чемпионаты прежнего времени, Гарри, были куда проще» — так говорила Сьюзи вчерашним вечером над книгой. «Главный враг чемпиона – другой чемпион» — говорила она и смотрела на него с тревогой. «Не теперь» — ответил он.

Гарри не особенно удивился, встретив соплохвоста за один из поворотов. Что же, значит он свернул не туда и повторил маршрут Седрика. Тварюга, похожая то ли на огненного краба, то ли на рассерженную хэллоуиновскую тыкву, превосходно подсвечивала сама себя. Поттер поднял палочку и приготовился танцевать.

Так, спросил он себя, что мы знаем о соплохвостах? Огонь. Электричество. Самки сосут кровь, а сопло только у самцов. Зрение так себе, но при таких размерах это не его забота. Милая зверюга. И крайне малоуязвимая для магии. Значит…

Он прянул вперед, невербальным кидая Конфринго. Нет, даже высоковзрывчатое штурмовое заклятие, скорее всего, отскочило бы от этого результата вырождения – если бы было направлено на него. Вместо этого под суставчатыми ногами сволочи взорвалась земля. Ну а пробить перекраба Диффиндо влет – упражнение для первого года учебки. Ох, сколько крови-то… хорошо, что она не кислотная. Был бы перебор.

Хагрид обидится. Ну и Мерлин с ним.

Снова бег в тенях. Желтая дымка на пути уже не пугает – Гарри прыгнул в нее с разбегу, пробивая ее собой. Заклинание на переворот сработало точно как надо – но лишь завершило правильное сальто, позволяя Поттеру красиво, как в гимнастическом зале, приземлиться на ноги. Дальше.

Дальше. И чуть было не споткнуться о разрезанный надвое труп молодой брюнетки. Губы ее – также взрезаны, и Гарри помнит, что у магглов это называется усмешкой Челси. Тогда Гермиона вспомнила Гуимплена, но Дин Томас, мальчик из паршивого района, знал все-таки лучше.

Самое паршивое убийство в карьере Гарри. Хуже Аспазии Хиггс – на той хоть все кончилось. После Элизабет Перкинс последовало еще семь девушек; и были письма в аврорат. Джинни, Гермиона, рыжая малышка Шимуса – жены и взрослые дочери авроров, нарисованные с большим искусством и взрезанными губами. Десять месяцев Джинни и Гермиона провели во Франции. А только они нашли ублюдка – нашли и убили, хотя тот вышел с поднятыми руками. Будто кого-то это волновало.

Вот только ничего этого еще не было. Гарри походя отвесил боггарту хорошего пинка и пробежал мимо.

Над лабиринтом повис тоненький, испуганный девичий визг. Так-так, Крауч решил все-таки оградить свои ставки. Так и нам задерживаться не резон. Гарри развернулся на каблуках назад, прочь от пути к Кубку, и отработал Конфринго по зеленой стене. Испепеляемые кусты почти кричали, но Гарри было наплевать – главное, пожара не будет, слишком сыро. Дыра за дырой, шрам за шрамом, Поттер шел через Лабиринт насквозь. Болельщики слишком далеко, а одурманенные молодые товарищи – близко.

С разных сторон, но они, Гарри и Седрик, вышли на сцену практически одновременно. Седрик даже чуть опередил Поттера – и теперь закрывался Протего от сосредоточенно полотящего по нему Ступефаями Крама.

— Петрификус Тоталлус, мать твою, — высказался Поттер в спину последнему и помахал Седрику. – Ты как?

— Я нормально, — помотал головой тот, — малость силки помяли. Дело не во мне, — он склонился над Флер. – Оглушена. Мерлин, Гарри, Виктор же вроде нормальный парень!

— Нормальный, — буркнул Гарри, — тут, похоже, все сложней. Ну-ка погоди… Эннервейт!

Флер поднялась довольно легко, хотя за стеночку и придерживалась. Легко отделалась.

— Арри! Седrик! Это вы…, — она перевела дух, дыхания еще не хватало. – Он напал на меня, едва я только вышла. Он меня как ждал…

— Ждал? – уточнил Гарри. – Не шел к Кубку сам?

— Нет, — Флер покачала головой. – Этот apache решил сперва разобраться с нами… хоrошо хоть вы ему не по зубам. Но каков меrзавец!

— Мимо, — Гарри покачал головой. – Я, похоже, понял… Ну-ка… Финита Инкантатем Максима. Та-ак… а теперь Эннервейт.

Все трое навели палочки на очнувшегося Виктора. Тот только глазами хлопал.

— Что за… что тут было? Я по краю шел, по стенке… а потом кто-то… А, курва…, — он было схватился за голову, но тут же отнял руки. – Флер, ты как?

— Лучше, чем тебе бы хотелось, — припечатала француженка.

— Зря ты так, Флер… — Гарри прервал ее вовремя. – На парня кто-то повесил Империо. У нас тут это раньше было в порядке вещей, а, Седрик?

— Империо? Какого черта, Поттер? – он не отрицал. Он хотел объяснений.

— Творится нечто странное, и, похоже, творится ради сегодняшнего дня, — Гарри заговорил быстро, деловито, поглядывая то на ершащегося Седрика, то на еще более мрачного Крама, то на широко раскрывшую глаза Флер. – Кто-то подкинул мое имя в кубок. Кто-то убил Крауча.

— Убил? – ахнула Флер, но Гарри поднял ладонь, требуя тишины. Как ни странно, он ее получил.

— И кто-то подловил Виктора на Непростительное. И сдается мне, что все эти люди – одна и та же морда.

— Что делать, Поттер? – Крам был краток. Он тоже держал палочку по боевому, а в глазах горела чистая злость – как же, его подставили под бесчестное дело.

— Два варианта. Запускаем красные искры и эвакуируем вас двоих. Сами пойдем как-нибудь так.

— К гоrгоне в пасть? Sottise, — выразила общее настроение Флер. – Мы еще на ногах, Арри. И можем вас, как это, пrикrыть. Не так ли?

— Истинно, — тяжеловесно кивнул Крам.

— Тогда мы можем пойти вчетвером до Кубка и закончить все это. А между собой разберемся уже там. Ну, Седрик, твое слово?

— Командуй парадом, — улыбнулся хаффлпаффец. – Ты ведь у нас, как выяснилось, специалист.


* * *

Так и пошли, прожигая себе путь в затягивающихся зарослях. Гарри впереди, Виктор замыкающим. Еще одного встречного соплохвоста взяли вчетвером – трое поднимают Вингардиум Левиосой, Гарри пробивает Редукто в брюхо. Боггартов брали на Ридикулус без команды, нервно хихикая над тем, что получалось. Сфинксу Гарри популярно объяснил, что ребятам сейчас не до него, а его загадочки устарели, еще когда Мерлин в школу ходил. Ответ, впрочем, тоже озвучил – но разве что для душевного равновесия твари.

Все же ребята были лучшими, что могли дать их школы, заведения очень и очень серьезные. И боевая команда из них вышла куда как лучше соперников. Гарри впервые за долгое, долгое время работал в привычном режиме – полевая работа с ведомыми – и почти радовался.

Но вот, наконец, они дошли до точки, от которой Гарри пойдет один. Только вот еще одно…

— Всем стоять, — поднял он вверх кулак привычным жестом. Даже не оглядываясь, он услышал, что приказ выполнен. – Теперь осторожно. Думаете, загадка Сфинкса зря была? Нет, они зря не бывают. Если сейчас встретим акромантула – Флер, Седрик, Импедимента, Виктор и я – Петрификус Тоталлус. Встаем спина к спине. Готовы? Выходим.

Ни единого возражения, только глубокие вдохи и поднятые палочки. Почти по центру падает огромная черная тень – не сам Арагог, но и явно не прапаравнук. Падает, разметав ноги – и приземляется уже парализованным.

— Все, — Гарри дал отмашку, и каре рассыпалось в линию перед золоченым кубком. – Ладно, ребята, на круг я вас привел. Как плясать будете? Дуэлируем? Или в камень-ножницы-бумагу?

— Не придуривайся, — устало посоветовал Крам. – Во-первых, я выпадаю. Я не могу победить после того, что сделал.

— Ты не виноват, — попытался было урезонить болгарина Седрик, но тот упрямо наклонил голову.

— Значит, после того, чего не смог не сделать!

— Deuxiemement, я тоже вылетаю, — грустно покачала головой Флер. – Арри, ты спас меня уже два раза. За одно это…, — она вдруг подмигнула, на что Гарри ответил быстрой улыбкой, но тут же вновь посерьезнел – глядя на Седрика.

— Ну и в-третьих, давай я тоже воздержусь, — развел руками тот. – Ты слишком выше уровнем, чем мы все. Настолько, что это даже не обидно. Верно, ребята?

— Ну, тут он чемпион безо всяких, — кивнул Виктор, — поди не в квиддич играем.

— Согласна, — тряхнула головой Флер. – Мальчики, вы все великолепны, но chevalier Поттер вас обошел, как по мне.

— Седрик, ну так-то уж зачем…, — Гарри собирался взять Кубок так и так, но это было уж слишком. – Ты сделал меня на втором задании, тебя любят и все будут за тебя рады. Не сдавайся! Даже мне!

– Нет уж. Мы, хаффлпаффцы, не короли…, — он вдруг улыбнулся, — но отличные канцлеры. Но, судя по тому, кого ты привел в «Метлы», ты это уже понял. Поттер, бери кубок, тут темно и сыро.

И Гарри повернулся к ним спиною, хрустнул пальцами, поудобнее сжал палочку в правой руке…

…И взялся за Кубок левой.